Но за собственное сожаление платить Йири не заставлял.
– Брат просил передать это лично в руки, – Ханари низко склонился. Зал, где по делам принимали избранных, был светлым – цвета кленовой древесины. Украшений тут было мало – приходили не развлекаться.
А Шену прислал и вовсе не сказку – донос на двух наместников северо – западной области, из Окаэры и Нара. В двух провинциях сразу творится беззаконие, взятки гребут – и прикрывают дырявой вуалью.
…Пристально смотрит в глаза: Шену далеко не святой, может, стоит его проверить? Слишком уж много пороков находит он у тех, кто ему неугоден.
Обошлось.
– Подай мне прибор для письма, – требует, словно слуга перед ним, или сиини. А впрочем, тут не до мыслей о рангах. А вот рука среднего Лиса дрогнула – опрокинулась тушечница, большая черная капля испачкала серебро.
– Другой, – велел повелитель, и тут только Ханари заметил, что за ажурной решеткой, оплетенной живыми растениями, тот, кому больше пристало выполнять порученное Асано. Тот скрылся за дверью – будто змейка скользнула.
Благословенный глянул на среднего Лиса в упор и усмехнулся краешком губ. Огненный дождь не пролился. И на этот раз сочли Шену достойным доверия.
С поклоном, не скрывающим облегчения, Ханари вышел из комнаты – и через два шага столкнулся с мальчишкой. Тот отпрянул испуганно. В руках его был поднос, на нем новый прибор для письма. Ханари решился – единственная возможность.
– Когда надоешь Солнечному, проси, чтобы он отдал тебя мне. Иначе сильно пожалеешь – да ты, верно, знаешь и сам.
…Он смотрел на молодого придворного, пытаясь вспомнить, как его имя. Он из тех, кто сейчас пользуется милостью повелителя.
– Зачем мне просить об этом?
– У меня тебе будет неплохо… Или думаешь найти себе место получше? Ты очень наивный, если думаешь так. На островке едят сырую рыбу – если не хотят умереть. Так расплачиваются за неслыханную милость судьбы – провести юность здесь.
«Что с тобой? Ты какой-то грустный сегодня?» – он улыбается…
Нельзя показывать грусть повелителю – нет, даже не так. В его присутствии нельзя испытывать ничего, кроме радости. Уж лицом-то своим Йири владеть научили.
…Человек в черном, узоры на хаэне – золотые хищные птицы. Он видел его каждый день…и в тот день, когда только попал сюда.
– Следуй за мной.
Это – что-то другое. Так уходят совсем.
Беспомощно оглянулся – заметил только Хиани. Смотрит с ненавистью и тоской…
Он был слишком хорошо обучен, чтобы пытаться задавать вопросы. И с Хиани он прощается только взглядом.
Благословенный хочет, чтобы было так.
Йири снова идет по темному коридору. Впрочем, темным он кажется ему. Красиво мерцает камень – мелкие искорки.
Его уводят из Дворца Лепестков.
Три маленьких комнаты. Ничего не произошло –