Глеб, потупившись, отмалчивался.
– Теперь не отцепится, – наконец выдавил он из себя раздраженно. – Надо уйти, чтобы унялся…
И, правда, когда мы нырнули в заросли и затаились, Маляма минуту-другую позлословил, наобещал нам массу неприятностей, но ничего больше ему не оставалось – потоптался и вразвалочку зашагал от реки, туда, где за кустарником возле леса слышались мычание коров, собачий лай, хлопки пастушечьего бича.
– Забавно, – поспешил я заметить. – Прятали одежду от коров, а получилось – от пастуха. Догадается о ней, обязательно вернется… Что будем делать?
Мы выбрались из укрытия и плюхнулись на песок.
– Ужас! – я не мог прийти в себя. – Да он бы нас голыми руками сцапал! Как слепых котят. Хорошо, что не остались на том берегу! Хорошо, что здесь задержались! Ты представляешь, что было бы?! Представляешь? Да мы бы и не подумали от него убегать! Ведь, правда?
Глеб будто и не слышал моих восклицаний, вздыхал и чертил палочкой на песке непонятные знаки.
– Трудно сейчас отцу, – обмолвился он. – Ты слышал, что пастух говорил?
– Ну и что? Пусть наговаривает, пусть выдумывает. Кто ему поверит?..
– Все знают…
– Что? О чем ты? – не понял я.
– Не наговаривает, а попрекает. И один ли он?
– Как попрекает? За что?
– Да знаешь… Отец хочет, чтобы по закону было… Но есть люди, которым кажется, что они сильные мира сего, что им все не возбраняется… И отцу приходится им подчиняться… Не просто все, Серега… Поживешь у нас, увидишь…
Мы помолчали.
– А чего мы сидим, – неожиданно встрепенулся Глеб, подхватываясь с места. – Пошли-ка за одеждой!
– Ты что? – ужаснулся я. – Спятил? – и раздраженно прихлопнул присевшего на коленку надоедливого овода. – Маляма ж прибьет, если попадемся…
– А ты рот не разевай! А застукает – лучше в заросли убегай. Там кнутом наотмашь не лупанет!..
Я, признаюсь, замешкался, нерешительно ступил в воду за товарищем. Что, если пастух возвратился и наблюдает за нами из кустов? Страшно даже подумать…
Я старался плыть бесшумно, а потому не поспевал за Глебом. Я еще находился в реке, когда он уже выбрался из воды и, вытягивая шею, покарабкался вверх по склону. Сейчас!.. Вот сейчас Маляма… В ожидании неминуемой беды я на какое-то мгновение перестал грести руками, и тут же, окунувшись с головой, наглотался воды, закашлялся.
– Да тихо ты! – в сердцах цыкнул Глеб, дождавшись меня наверху откоса. – Пригибайся. И в оба смотри. – Он вытащил из кустов нашу одежку, поплотнее свернул ее и прижал к груди. – Кажется, нормалек! – оценил обстановку. – Уходим!
Мы метнулись по берегу, прячась за кустами. И оказалось, вовремя. Река делала поворот, и нам хорошо было