– Заняться мне нечем, кроме бумажки тебе писать… – огрызнулся начальник МТГ. – Мало того, что этого – он кивнул на торчащий посреди двора ДТ – инвалида теперь оживлять, так на стройке ещё кран покалечили, Виталь Сергеич давеча заходил, материл Валерьяна и его орлов, на чём свет стоит. А кто будет пердунка с хранения снимать? Вон, Крапивка наседает, всю плешь проел… где я ему механиков возьму?
«Пердунком» Колосов по земной памяти называл самоходное тракторное шасси Т-16. Уродец с грузовой платформой впереди открытой кабины и с огромными рифлёными задними колёсами, уже вторую неделю бегавший по маршруту от выкорчевки до стройплощадки, служил постоянной темой для склок между Валерьяном и Крапивко. Этот «самосвал наоборот» оказался неожиданно полезной машиной; строители и корчёвшики, оценив преимущества неубиваемого детища харьковского тракторного, наперебой наседали на Колосова с требованием срочно ввести второй «пердунок» в эксплуатацию. Кроме Т-16, не меньше трети парка тяжёлой техники колонии до сих пор стояло в складских ангарах, в консервационной смазке.
Своей очереди ждала автоцистерна на шасси Газ-53; ждал самосвал, второй автокран и ГАЗон с бурильно-шнековой установкой. Ждала ремлетучка – бесценный ресурс, который Колосов берёг пуще зеницы ока; ждал ещё один «Беларусь» и Т-16 – минитракторы и тяжёлые гусеничные ДТ-54 вывели из ангаров в первую очередь. А в самой глубине склада, под обширными брезентами, стоял полуразобранный вертолёт МИ-1; Колосов с Танеевым не раз прикидывали, с какого боку подступиться к мудрёному агрегату, но каждый раз откладывали – пока что колонии было не до авиации.
– Ладно, не буду вам мешать… – вздохнул Казаков. – Работайте. А бумажку по технике всё же напиши, надо же нам представлять… и – да, кстати, Стась просил напомнить, ты ему обещал что-то там сварить. Ты уж свари, а то у него сегодня рейс… дальний.
И позорно сбежал, стараясь не слушать несущиеся вслед вопли возмущённого Колосова.
X
«Быть может, прежде губ уже родился
шепот,
И те, кому мы посвящаем опыт,
Ещё до опыта приобрели черты.»
Стась неторопливо прохаживался по площади, иронически прислушиваясь к взволнованным голосам «избирателей». Из рейса на Песталоцци вернулись рано утром, всего часа три назад. Процесс высадки ссыльнопоселенцев на остров оказался неожиданно хлопотным и неприятным; не обошлось без тягостных сцен, пришлось прибегнуть к рукоприкладству и даже пригрозить пистолетом. Рыжая училка, та, что грозила членам Совета всеми мыслимыми и немыслимыми карами после