– С чем пожаловали? – спросил Волков.
– Я думаю, вы догадываетесь, Валентин Геннадьевич.
– Я не в том расположении духа, чтобы играть в шарады. Выкладывайте. А я уж решу, стоит ли мне позвонить адвокату, прежде чем давать вам какую-либо информацию, при условии, что я ей владею, и распространение её не повлечёт для меня негативных последствий. Итак?
– Нам достоверно известно, что сегодня вас посетили лица, находящиеся в международном розыске.
– Даже в международном? Хм. И кто же эти лица, позвольте полюбопытствовать?
– Не играйте с огнём, Валентин Геннадьевич!
– Это вы что ли – огонь? – Глаза Волкова превратились в узкие щёлки.
В груди Баркасов бурлила ярость, ему хотелось прижать физиономию этого самодовольного ублюдка к асфальту и выпотрошить из него всё, что можно. Его бесило уже одно то, что Волков смог отстроить такой огромнейший посёлок в одном из элитных районов Подмосковья и именовать его в свою честь. Помещик хренов!.. Волков не Сытин, его просто так на испуг не возьмёшь и в расход не пустишь. Во всяком случае, сейчас, когда дорога каждая минута. Баркасов миролюбиво поднял руки:
– Давайте, не будем терять время на никому не нужную перепалку. Валентин Геннадьевич, я очень надеюсь на вашу гражданскую сознательность. И вы поможете нам определить местоположение… – Баркасов щёлкнул пальцами и ему тут же сунули в руку фотографии. Баркасов, не надеясь, что Волков возьмёт в руки распечатки, развернул листки так, чтобы визави видел их, – …разыскиваемых нами преступников. Вам знакомы эти лица?
– Хорош, – сказал Волков. – Знаю одного. Майор Свиридов. Остальных в первый раз видел. Даже как зовут, не спросил.
– Зачем они приходили?
– За помощью. Они же в бегах, как я понял.
– И вы им помогли, зная, что они объявлены в розыск?
– Долг платежом красен, уважаемый, – сказал Волков. – Я уверен, вы уже успели поворошить старое бельё и в курсе, почему я поступил именно так.
– Вы понимаете, что ваши действия квалифицируются как соучастие и укрывательство преступников?
– Я, знаете ли, не любитель плохих новостей и стараюсь ограждать себя от негатива. Собственно, поэтому я сейчас здесь, на своей территории, в своём доме. Подальше от политики и уличного беспредела. И поэтому, когда Свиридов пришёл за долгом, я с радостью его принял. Ведь он попросил у меня всего лишь денег. И был таков. Отныне долг юности больше не довлеет надо мной. Разве это не прекрасно?
– То есть, вы утверждаете, что дали ему денег, и он ушёл? Всё?
– Я дал ему много денег. И, да, он ушёл… Они ушли.
– И Свиридов не говорил, зачем ему нужна такая сумма?.. Кстати, о какой сумме идёт речь?
– Я не спрашивал, он не говорил. Они спешили, было не до милых бесед. А о деньгах я с вами говорить не буду.
– Почему