Ночью, укладываясь спать, Фея положила рядом с собой платье и туфельки. Фея не отрывала от них глаз. Туфли мерцали в лунном свете. Так, в предчувствии счастья она и заснула.
Сорока
Говорят, что сороки носят новости у себя на хвосте. Видимо, наша сорока, набрала столько новостей, что лететь, как обычная птица она уже не могла. Хвост сильно перевешивал. Она летела вертикально, голова вверху, хвост внизу, как поплавок плывет по речной глади и буквально молотила воздух крыльями. Если сейчас она с кем-нибудь не поделится, случится катастрофа. Возможно, ее разорвет на мелкие кусочки – сорок маленьких сорочат. Она летела по лесу и непрерывно стрекотала. Ей никак не удавалось найти слушателя. Услышав ее стрекот, все бросались наутек. Кто же захочет терять целый погожий летний день на выслушивание болтовни сороки? Мышь, спасаясь, юркнула в норку, белка унеслась в лесную чащу, и притаилась в дупле. Даже муравьи бросили работу, забрались в муравейник и закрыли все входы и выходы, как перед дождем, и притихли. Сорока вылетела на поляну. Ага, вот кто ее спасет! В палисаднике, у своего дома, Фея земляничной поляны занималась цветами. А всем известно, что она отличается воспитанностью и терпением. Сорока спикировала вниз. Она уселась между феей и домиком, растопырив крылья, и отрезав ей все пути к отступлению. И самозабвенно застрекотала. У бельчонка выпал первый зуб, на лугу расцвел Иван чай, у паучка Тимохи хулиганы порвали сеть. Новости сыпались из нее как сухой горох. Фея обреченно вздохнула и присела на скамейку. Она была вежливой, поэтому по мере сил старалась не терять нить повествования и участвовать в монологе сороки, поддакивая ей или удивленно ахая. Сорока стрекотала, стрекотала, стрекотала. Солнышко пригревало, и сама этого не заметив, Фея задремала. Новости у сороки подходили к концу, когда она решила немного отвлечься от повествования, и оценить какое впечатление она произвела на слушателя. Сорока скосила глаз в сторону Феи – та спала! Сорока хотела возмутиться, но вдруг заметила на скамье рядом с феей браслетик. Браслет блестел на солнце. Сорока замерла, как загипнотизированная.