Вечера все еще были светлыми, а вот погода теплом не баловала. Я кое-как стянула фиолетовые косички с перьями резинкой и залезла в любимую толстовку цвета детской неожиданности, как называл ее Илья. Но, боюсь, о детях, как и об их неожиданностях он не знал ровным счетом ничего. Я же была одета в любимый хаки.
Илюха встретил меня в дверях, разряженный во все черное, включая плащ и волосы. Даже глаза слегка подвел. Ну чистый гот! В руках он держал обычную плетеную корзинку, в каких бабушки продают помидоры. Из нее торчали эти самые помидоры, а еще кусок запеченного мяса в фольге, багет, бутылка вина с бокалами и несколько свечей. Когда желудок предательски взревел, я поняла, насколько проголодалась.
– Пикник! – торжественно объявил парень, отвечая на мой вопросительный взгляд.
– На обочине? – уточнила я.
Илюха только хмыкнул. Да, отличник, а классику не знает. К тому же, где еще устраивать пикники в нашем городе, сплошь устланном гранитом и мрамором? Обочина да набережная – вот и весь выбор.
Но мои предположения разбились о реальность – парень отправился наверх. Когда мы достигли шестого этажа, Фролов заговорщицки зыркнул на дверь чердака и достал ключ. Я чуть не завизжала от счастья.
Несколько лет назад очередная управляющая компания взбунтовалась, что по крышам лазят всякие маргиналы и сменила замок на чердаке. Я сотню раз пыталась его взломать или подобрать ключ, но тщетно. И тут такой подарок судьбы. Или Илюхи.
Я не удержалась, подлетела к парню и чмокнула его в щеку. Вот это свидание – так свидание!
Глава 2.
Город разбредался по домам после рабочего дня. Поток людей выплескивался из метро на свет и рассасывался в переплетении улиц и переулков. Четкая структура острова, где каждый квартал обязательно был квадратным, всегда успокаивала меня. И только с крыши можно было вдоволь насладиться этим строгим покоем. Поэтому я так скучала по высоте.
Сейчас я сидела на вентиляционной башенке, болтала ногами и с удовольствием жевала здоровенный бутерброд. Пахло рекой, совсем близко впадавшей в слабосоленый залив, промозглой осенней сыростью и красным вином. Пожалуй, этот день можно запомнить, как один из лучших и спокойных. Когда на душе и сердце было тихо.
Вино расслабило напряженные нервы, а сытная еда успокоила гудящую голову. Все барьеры рухнули, и я позволила чужим чувствам и эмоциям проникнуть внутрь. Внизу школьница ругалась с мамой из-за оценок, и я знала, что девчонку не любит учитель, а потом придирается. Вот только мама не верила. Как это, должно быть, тяжело – доказывать близкому человеку, что ты не виноват, а получать в ответ стену. Такому барьеру, как у этой белокурой женщины, могла бы позавидовать