– Алло? – хрипло каркнула она в трубку.
– Ребекка? Я тебя разбудила? – спросила Анита с нескрываемым удивлением.
– Который час? – поинтересовалась Ребекка.
– Четверть одиннадцатого. Вот уж не знала, что ты такая соня, – ответила Анита.
По правде говоря, Ребекка сама не могла вспомнить, когда в последний раз просыпалась так поздно.
– Должно быть, всему виной деревенский воздух, – предположила она, пытаясь сесть.
Ее утро обычно начиналось в шесть. Полтора часа йоги, душ, легкий завтрак. В восемь она приходила в офис поработать час перед утренним балетным классом. Она по-прежнему посещала ежедневные занятия балетом, которые были неотъемлемой частью ее жизни столько, сколько она себя помнит, но теперь она возвращалась с занятий в офис, чтобы встретиться со спонсорами, дизайнерами или дирижерами, посмотреть репетиции или провести совместные совещания по планированию. Однако она не переставала любить те полтора часа, когда она и танцоры были единым целым, мышечная память брала верх, а разум был сосредоточен только на положении рук и ног.
– Оправились от своих приключений? – спросила подруга, она же пиар-менеджер Ребекки.
– Я не знаю, Анита. Может быть, это был знак. – Ребекка откинула одеяло и выбралась из кровати, чтобы раздвинуть занавески.
Перед ее глазами раскинулся типичный сельский и чуждый ей пейзаж. Территория гостиницы примыкала к широкой реке, за которой стоял осенний лес в золотисто-оранжевом убранстве, простираясь до далеких гор с шапками снега на вершинах. Она привыкла к городским улицам, реву автомобильных клаксонов, постоянному шуму и суете. Тишина, безмятежность и красота приводили в замешательство.
– Мне здесь не место. Может быть, мне стоит вернуться. Я не хочу, чтобы Айван думал, что победил.
На другом конце провода повисло долгое молчание.
– Это не из-за Айвана или твоего развода, Ребекка. Речь идет о том, что ты не отдыхала четыре года. Интересно, что бы ты сказала одному из твоих танцоров, если бы он работал без передышки?
Ребекка не ответила. Она знала, что Анита права. Отдых ей был необходим. И дело не только в громком разводе, подробности которого продолжала мусолить желтая пресса. Она с головой ушла в работу, чтобы не замечать горькой реальности. Ее брак распадался на глазах. А она спасалась работой и за многие годы не взяла ни единого выходного. Но для кого-то, кто гордился своей силой и жизнестойкостью,