Кружатся хаты и деревья,
Кружатся мачты и кочевья.
Кружатся, кружатся,
До головокружения кружатся…
Какая морока сидеть и штопать,
Когда самолет переходит в штопор.
1964
«Я обращалась с мольбой…»
Я обращалась с мольбой,
Которая больше меня.
Накорми меня хлебом,
Накорми меня светом!
Широко разинутый рот птенца.
1964
«Зарево медленно зажило…»
Зарево медленно зажило.
Затянулось розовой кожей.
Теперь —
Ты можешь поверить глазам.
Можешь
По головке погладить небо,
Пока не проснулись сестры, сестры,
Пока, как щенята, слепы звезды.
1964
«Снятуе сиротское молоко…»
Снятуе сиротское молоко
Осеннего неба…
И вдруг —
Облако
В рыжих подпалинах,
И другое – двухцветное, как камбала.
1962
Октябрь
Смотрят
И не хотят закрыться
Золотые глаза берез
На ветках невозмутимых елей.
Ветер прочистил горло.
Сейчас начнет похоронную речь.
Помяни июнь, помяни июль,
Помяни самого себя,
Теплого, пропахшего медом!
Но послышался только вздох: «о-о-о»,
От горизонта до горизонта.
Для каких берегов?
Для какого солнца?
Для каких несбыточных поколений?
Зима поднимается снизу.
Последними уходят вершины,
Оглянутся —
И земной поклон.
Вороны, воры – вороны,
Хозяева в запустелом доме,
Хлопают, хлопают, хлопают дверью.
Выстрел.
Комочек перьев.
Правнук спросит:
«А вправду,
Сюда, вот сюда, где шины шипят,
Птицы слетались клевать бруснику?
Правда ли, что тогда охотились люди
Не только на людей?»
Октябрь 1968
«Возьми себе цвет и свет…»
Возьми себе цвет и свет,
Стожары возьми,
Уделив мне,
Однозначность листа в листве,
Одиночество капли в ливне.
1971
«Горбатились лунные горы…»
Горбатились лунные горы,
А мы, теряя размах,
В несмазанных сапогах
Шли поступью Святогора.
…И чуть проступал на ветру,
Другой, несказочный холод,
Тот, что бездетен и холост,
Тот, что презирает игру.
1963
«Я бросилась в детство…»
Марии Прокофьевой
Я бросилась в детство,
Раскинув руки крестом,
Но упала на гладкий лед.
Как? Ни трещины, ни разводья?
Ни одной полыньи?
Вернулась, будто очнулась.
Гляжу,
На