Моя половина стояла и смотрела, как я приближаюсь к нему, сидя верхом на одном из его волков. В глазах у него блестела тьма, пока он осматривал мое тело, порадовавшись, что я почти цела и невредима, несмотря на то, что покрыта кровью.
– Хороший мальчик, – сказал он, когда Фенрир наконец сократил расстояние между нами, подошел к Калдрису и потерся носом о его грудь.
Когда его внимание вернулось ко мне, в ониксовой тьме его глаз таилось что-то опасное.
– Тебе следует слезть с волка сейчас же, мин астерен.
– И почему же? – спросила я, и звук произнесенных слов показался мне чужим.
Как будто у меня изменился голос, как будто та магия, которую я так часто слышала в голосе Калдриса, проникла и в меня. Она эхом летала между нами, и Калдрис склонил голову набок, будто тоже ее слышал.
– Мне нужно заняться твоей раной, – просто сказал он, но в его словах сквозило что-то более мрачное.
Желание потрескивало в воздухе между нами, когда мы смотрели друг на друга.
Но в этот момент Фенрир внезапно развернулся в противоположную от Калдриса сторону, привлекая наше внимание к опасности. В меня летела стрела. Я увидела ее слишком поздно и слишком медленно подняла кинжал в руке, чтобы отразить удар. Зажмурившись, чтобы не видеть, как стрела с железным наконечником вонзается в мою плоть, я застыла в ожидании боли. Но боль так и не пришла.
По спине у меня разлилось тепло. Я слегка приоткрыла глаза и обнаружила, что к моему правому боку сзади прижался Калдрис, его пальцы сомкнулись на деревянном древке стрелы. Он поймал ее на расстоянии одного вздоха от моего сердца. Она почти достигла цели, едва не положив конец всему.
Он бросил стрелу на землю, и я взглянула на него, наблюдая, как два других белых волка приближаются к своей добыче. Они окружили последнего оставшегося Стража Тумана, и вся группа смотрела, как они играют с ним.
– Прекрати это, – сказала я, не желая смотреть, как волки превращают смерть в игру.
Из страха перед человеком, который думал, что поступает правильно. Насколько я знала, так и было. Я не была уверена, что фейри были так уж добры к нам, и пока они не сделали ничего, чтобы опровергнуть заявления, что мы для них как домашние животные.
Калдрис что-то возразил мне, и его слова прозвучали злобно, а голос был полон жестокости.
– Ему повезло, что ты осталась жива. – Он убрал волосы у меня с шеи. – В противном случае я бы оставил его в живых, чтобы играть с ним в течение многих лет. Пусть Кун Аннун развлекаются. Они гораздо милосерднее меня.
Я закрыла глаза, услышав звук рвущейся плоти, когда они наконец оборвали жизнь последнего Стража Тумана. И этот хлюпающий звук значил для меня слишком много. Он притянул ту часть меня, которая им упивалась. Ту искаженную часть меня, которая тянулась к душам, томившимся в ожидании дальнейшего пути.
Фенрир опустился на землю, Калдрис помог мне слезть