Глава 4
Искусство должно восхищать.
Его не обязательно понимать.
Жизнь в Нью-Йорке кипела словно вода для пасты в огромной алюминиевой кастрюле в местном итальянском ресторане. Там-то и решили позавтракать двое мужчин в чересчур яркой одежде.
Первый был одет в нетипичный лавандовый пиджак и узкие брюки, которые отсылали на самые последние Парижские тренды. На нем была рубашка белого цвета и черный галстук с заметным серебряным узором. Эта вышивка в японском стиле, которую художник сам выполнил после посещения выставки гравюр эпохи Эдо в Лувре. Он был настолько раскрепощен, что даже в помещении не снимал довольно широкополую для мужчины шляпу и иногда гремел золотым индийским браслетом и золотого металла. Его волосы были слишком длинны для американца, но почетны для француза. Они едва касались острых плеч и красиво вились возле лица. Весь его внешний вид кричал о том, что он чужестранец и что ему было бы органично находится в Версале, нежеле среди бетонных джунглей и черных пиджаков местных банкиров.
Второй мужчина был одет не так вычурно. Но все равно странновато для американца. На нем был коричневый костюм с широкими брюками и желтая рубашка. А вместо галстука огромный красный бант, украшенный изящной брошью. Его волосы, по обычаю зализаны и были куда короче, чем у его друга. А на указательном пальце правой руке красовалась печатка с ярким красным камнем. Никто не знает, было ли это реальное фамильное украшение его семьи. Либо просто ерунда, купленная у мастера в темном закоулке.
Эти были знаменитые французские художники Марсель Франсуа Тибо Нарсис Маршал и Михаель Мария Мосс. Но публике они были известны как Марсель Маршал и Миха Мосс. И прямо сейчас они впервые за долгое время, ели на земле, без отвратительного покачивания, что было на корабле. И ели довольно вкусную пасту и капучино. Хотя Миха и предпочел кофе без молока и просто овощную пасту с луком. Но вот Марсель не хотел упускать возможности попробовать "американскую пасту"– спагетти с беконом жареным яйцом и сыром. Настоящий итальянец бы упал в обморок от такого блюда. Но Марсель был французом и любил разные странные изыски. А еще любил странные сочетания. И не только в еде.
– Как думаешь, а тут есть французский ресторан? – он отправил в рот кусочек бекона и сморщил нос от его солености. Все же американский бекон был слишком для него насыщенным. Не то что нежная грудинка с дижонской горчицей.
– Есть, но он тебе не понравится. Там подают жареный тартар, – Миха отправлял в рот маленькие кусочки и мог свободно говорить с набитым ртом. Хоть и корил себя за эту привычку, которая осталась у него детства.
– Извращенцы. Совсем обезумели.
– А может они как мы? Дадаисты и им плевать на то, что о них подумают?
– А я не подумаю. Я сделаю.
Марсель положил приборы в тарелку и наклонился к Михаелю, чтобы тихо шепнуть ему, исключая посторонних слушателей:
– Я