утра, едва переступил порог отделения, сразу забыл все внеслужебные события. Во-первых, в дежурке, вместо привычных товарищей сержантов, дежурила следователь Сниткина, тридцатилетняя полнотелая блондинка со всегда нахмуренным и озабоченным лицом. Будто она раскрывает преступление века, и это пока у неё не получается. За всё время работы я не видел её улыбающейся, как и не слышал, чтобы она раскрутила сколько-нибудь значимое дело. В коридоре второго этажа был перехвачен Семеновой и вместе с ней через секунду оказался в кабинете начальника отделения. Здесь уже были все опера и следователи. Все, кто в это утро находился в отделении. Мест свободных не было, так что пришлось подпереть спиной стенку. Мы были последними, когда за нами закрылась дверь, товарищ майор начал говорить. Из его краткой речи стало понятно, что на наше отделение свалилась огромная беда. Весь сержантский состав отстранён от службы. Он не смог сказать арестован. Отстранены по линии собственной безопасности. Возможно, скоро к нам прибудет комиссия из Управления. Что натворили сержанты, нам майор не доложил, но покидать до конца работы отделение запретил. Из кабинета начальника мы перешли в кабинет Надежды Петровны, которая и поведала детали. Наши сержанты и им подобные сбились в банду и крышевали половину города, обложив данью всех, кого можно. И вот буквально вчера они были взяты ОМОНом на месте преступления. Говорят, даже стрельба была. Всё бы ничего, но это у них не первый эпизод. Сейчас ими занимается прокуратура. Дело будет доведено до конца и возможно станет показательным, так как о нём знает пресса. Надежда Петровна глянула на меня:
– Кстати, вы, молодой человек, занимались бандой в мотоциклетных шлемах?
Все посмотрели на меня. Я взгляда не отвел.
– Я и сейчас ими занимаюсь.
– Это не одно и то же дело?
– Спросите тех, кто брал банду, кто шлемы с их голов сдергивал.
– Там уже есть, кому спрашивать. В общем, занимайтесь пока бумагами, приводите все в порядок. Я думаю, без проверки не обойдется.
Я вышел во двор и позвонил начальнику СБ. Полковник ответил сразу:
– Привет, привет! В курсе происходящего?
– В курсе. Начальник просветил. А это точно, что там все наши сержанты?
– Точнее не бывает. Да не переживай ты, там не только из вашего отделения.
– Да неудобно как-то. Я не думал, что там свои.
– А если бы знал, предупредил бы? Так что ли?
– Не знаю. У меня голова кругом идет. Чувствую себя предателем. Не хочется мне такой славы.
– Ну, этого не гарантирую. Все бумаги в прокуратуре. Пресса вцепилась мертвой хваткой, уж больно массовое явление. Я и в Москву доложил. Так что ничем помочь не могу. От меня уже ничего не зависит. Крепись и мужайся. Со временем к себе заберем.
Вот сука, говорил же без проблем, вся слава им, я не при делах. А теперь крепись и мужайся. А может,
