На дворе уже хозяйничало утро, и город стремительно просыпался. Загремели повозки. Начали попадаться редкие прохожие, в основном лавочники и старухи.
К счастью, я был с рыжим. А то я вполне мог бы и заблудится в незнакомом городе.
Фил поблагодарил меня и спросил.
– Это меч в ветку обратился, да?
– Ага, – подтвердил я.
– Совершенное оружие, – восхищённо вздохнул Фил.
По блеску в глазах друга я понял, что он мне немного завидует, да что там говорить, я и сам себе на миг позавидовал.
Пока мы не подошли к замку, и я не понял, что снова опоздал на тренировку.
Отец обречённо и привычно смотрел на меня, как на явную ошибку природы, что непонятно для чего вкралась в его совершенное мироздание и нарушает драгоценную гармонию всей его жизни.
А с Роджером вообще беда какая-то приключилась. Видимо его воображаемая корона так надавила ему на череп, что, казалось, ещё немного, и череп треснет, а глаза выпадут из орбит.
– Что корона жмет? – не удержавшись, украдкой поинтересовался у него я.
Роджер ничего на это не ответил, лишь презрительно хмыкнул.
– Ты опять опоздал, – жёстко констатировал отец.
Между тем, мне как раз хотелось послать всё и всех на три веселых буквы и просто завалиться спать, но сделав над собой огромное усилие, я кивнул и извинился.
Я невольно чувствовал себя тем несчастным мальчишкой с картины Решетникова «Опять двойка», по которой в детстве ещё и сочинения заставляли писать.
Что мне особенно не нравилось, что рожа Роджера была опять в целости и сохранности, как будто я и не задал ему вчера хорошей трепки. В то же время бедолага Фил, который после этой ужасной для него ночи пошел работать на кухню, продолжал страдать от побоев этого урода.
Кроме того, мне было обидно, что когда я был избит этими сраными Крайкосами, никто меня зельем не отпаивал, а этого Роджера, значит, берегли, как зеницу ока.
Не утерпев, я всё же выразил свое неудовольствие по этому поводу отцу.
– Почему я должен отпаивать тебя зельями? – удивился отец. – Ты что, малое дитя или ты при смерти был?! Ты прекрасно справился и без моего участия, попросив у сэра Артура зелье.
Я хотел было возразить, что ничего я у сэра Артура не просил. Но вовремя прикусил язык. Ведь на мне не было ни царапины. Даже ранки от уколов, которые мне оставил чернявый, уже почти полностью затянулись. А как это еще можно было объяснить отцу, если не рассказывать о птенце соколенка и поцелуи девы из древа?
– Значит, и Фил может попросить зелье? – вместо откровений, нагло поинтересовался я.
В следующий момент я подумал, что отец меня пристукнет. Роджер закатил глаза, как барышня перед обмороком.
– Фил