Лив лишь отшучивалась.
– Я умею выбирать нужный ракурс и нажимать на кнопку. – Говорила она. – Но никак не управлять целой фабрикой и двумя магазинами. Слишком большая ответственность для такого безответственного человека, как я.
Поэтому, когда на следующий день после семейного ужина в доме родителей, я вошла в офис на Гудзон-стрит в Кантоне, Оливия уже поджидала меня в кабинете с широко распахнутыми глазами.
– Ты не шутила, когда сказала, что брат вернулся? – Сходу выпалила она, не успела я повесить пальто в шкаф и сесть в кресло напротив.
Вчера я послала ей сообщение с новостью и получила двадцать в ответ, но пообещала объяснить всё при встрече. Оливия знала моего брата так же хорошо, как я сама, ведь я столько рассказывала о нём.
– Нет. Никаких шуток. Всё правда.
– Чёрт. – Протянула Лив своё любимое словечко. «Чёрт» слетало с её пухлых, чувственных губ чаще, чем в метро объявляли станцию. И неважно, адресовалось оно норковой шубке за шесть тысяч долларов, проходящему мимо красавцу или забытой дома помаде. – Это просто снос башки! Как ты не грохнулась в обморок прямо там? И что, он просто позвонил в дверь, и вы его пустили? Усадили за стол и устроили чаепитие?
Заметив моё недоумение её догадливости, Лив усмехнулась:
– Что? Я слишком хорошо знаю твою маму.
– Я хотела прогнать его. – Картинки вчерашнего вечера воспроизводились по второму кругу, словно кто-то перемотал старую видеокассету на самое начало и нажал «плей». – Но он стал засыпать меня воспоминаниями, которые никто не мог знать. Никто, только Джонатан и родители. – Я улыбнулась своим мыслям. – Он даже припомнил случай, когда я случайно разбила китайскую вазу во дворе и насочиняла, что к нам забрался енот.
Лив захохотала так заливисто, что я не могла не подхватить её веселье. Так мы всегда ловили одну волну.
– Об этом случае не знал никто, даже Мария. Только я и Джонатан.
– Жуть какая.
– Он завладел моим вниманием, и я уже не смогла просто так прогнать его. А потом всё завертелось и стало слишком поздно.
Я рассказала, как отец закончил улаживать рабочие вопросы и вышел на голоса. Сказал, что слышал звонок и поприветствовал гостя с учтивостью доброго хозяина, даже не подозревая, кто стоит перед ним. Как он побледнел и облокотился о колонну, когда мы объяснили ситуацию. Как Констанс сбегала за виски и наполнила стакан до самого края, хотя обычно отец наливал на два пальца. Как он осушил янтарную жидкость и даже не поморщился, а потом устроил повторный допрос и услышал всё то же самое, что и я.
Как мы поверили и двадцать минут подготавливали маму к встрече с Джонатаном. Как она сбежала с лестницы, хотя никогда не нарушала скоростной режим в доме. И даже как Джонатан слезливо улыбнулся