– Она наша домработница, милая. – Ошарашено заявляла она, когда Констанс выходила из комнаты и не могла услышать подобных несправедливостей в свой адрес. – И должна обращаться к тебе соответственно.
Лишь окончив школу, я научилась давать маминым выходкам отпор, обрела голос и смелость им пользоваться, но всё равно проигрывала в каждой войне. Можно любить человека, но ненавидеть его поступки.
Напряжённость Констанс переполняла коридор до краёв и чуть не вырывалась из окон. Она будто увидела призрак и грызла губы, боясь в этом признаться.
– Простите… Сара… Но ваш отец уже десять минут говорит по телефону, так что миссис Лодердейл должна спуститься. И… и вы тоже.
Я нахмурилась. Маму нельзя беспокоить, даже если она в лучшем расположении духа, что бывало нечасто. Но пока ею завладевала хандра, любая микровспышка волнения могла оказаться спусковым механизмом.
– Кто же пришёл?
– Вы должны сами увидеть.
– Идёмте. – Сказала я, отдаляясь от комнаты мамы. Поведение домработницы взволновало меня. – Я сама с ним встречусь.
Пока винтовая лестница вела меня вниз, я мысленно перебрала имена всех возможных визитёров. Одна из так называемых подруг мамы из местного «клуба жён олигархов»? Миссис Лэнсберри, мамаша Шейлы, с которой мы сидели за соседними партами в старшей школе Хэмпдена и скрыто ненавидели друг друга? Алиссия Сент-Клер, супруга Грэхема Сент-Клера, исполнительного директора сети «Уолмарт»? С ней на пару мама заведовала местным благотворительным фондом, чтобы хоть куда-то вложить свободное время и деньги. Или Барбара Биггли, что жила в начале Гранд-Вью авеню и комментировала каждый выбранный мамой наряд, считая себя законодательницей мод Балтимора? Я видела её гардеробную. Вещей в ней хватило бы, чтобы одеть целый квартал бездомных, а в ней самой смогла бы жить небольшая, непривередливая семья.
Но уже на середине лестницы я выдохнула. В холле переминался с ноги на ногу молодой мужчина, а не одна из этих буржуйских аристократок, которых я на дух не переносила. Высокий и подтянутый гость в простых брюках и расстёгнутом пальто, из которого выглядывал уютный джемпер, а не дизайнерский костюм-тройка. Каштановые волосы зачёсаны чуть на бок. Красивая линия скул и карие глаза. Он сцепил руки за спиной и стоял не шелохнувшись в страхе ступить хоть на шаг дальше гостеприимного коврика при входе или тронуть хоть пылинку на позолоченной раме – хотя благодаря Констанс в этом доме нельзя отыскать ни пылинки.
Мужчина позволял себе лишь глазами знакомиться с обстановкой дома, но тут же кашлянул, когда заметил нашу процессию. Я вспомнила мамины уроки хорошего тона и приветливо улыбнулась, ещё когда до гостя оставалось добрых двадцать шагов.
– Добрый день. – Поприветствовала я мужчину, поравнявшись с ним.
То ли от природной робости, то ли от подавляющего богатства обстановки,