– Тишина в суде. – Судья тяжело ударил молотком, и этот чересчур громкий, грубый звук заставил графиню Вельц-Шарр вздрогнуть.
– То есть, зная, что противница способна ударить в ответ, вы всё равно атаковали? – изумился Пьерше. – Значит, потенциально вы были готовы к драке?
Графиня Вельц-Шарр смешалась. На самом деле, она и сама с трудом могла ответить, как далеко заходила её злость. Было ли там место подлинной кровожадности? Или всего лишь вышла из-под контроля мелкая пакость?
– Я… я не знаю. Я не думала о последствиях, – выдавила она наконец. – Но точно не собиралась каким-либо образом угрожать её жизни.
– А вот это ваше обвинение, что Шиа якобы мнит себя лучше всех нас и только она достойна быть императрицей, – она формулировала это именно такими словами?
– Она рассуждала про обряд испития крови, – фыркнула графиня. – Это можно отнести к любому из нас!
– Возможно. Но в материалах дела написано, что она лишь сравнивала себя с вами.
– Она это подразумевала.
– Подсудимая, отвечайте по существу вопроса, – строго напомнил судья.
Графиня Вельц-Шарр вздрогнула, в её глазах сверкнуло бессильное возмущение.
– Так говорила или нет? – сладко улыбнулся граф Круазе.
– Нет, она ничего не говорила о том, что достойна быть императрицей, – сквозь зубы процедила дворянка. – Это лишь мои предположения.
– Ваша честь, уважаемая публика, я хочу обратить внимание на то, что в рассуждениях Шиа об обряде венчания скрывается доля правды, – воззвал Пьерше. – Император Белой империи действительно обладает безграничной властью над каждым нордом, кроме императрицы. И все иностранцы, приезжающие в нашу страну, находятся вне этой иерархии. Безусловно, то, что Шиа назвала себя лучшей, было ошибкой, однако смысл её послания остаётся неизменным: она не считает возможным, чтобы с ней обходились, как с существом второго сорта. Учитывая, что буквально перед этим Шиа выслушала поток оскорблений, подлинный посыл её высказывания, пусть и эмоционально окрашенного, прочитывается вполне отчётливо. Вы же не отрицаете, что называли её уродливой, нищей? – точно опомнившись, прервал свой монолог граф Круазе.
– Не отрицаю, но…
– А как вообще начался ваш разговор? Вот вы пришли в кабинет, и что она вам сказала? – Ловко выудив из графини единственную нужную фразу, Пьерше тут же перебил её, ставя перед новым вопросом.
– Что она ожидала увидеть меня в более жалком состоянии! – зло выпалила подсудимая. – Это, по-вашему, нормально?!
– Хорошо, а вы ей что ответили на это?
– Что все узнают, какая она на самом деле.
– И всё? – вкрадчиво уточнил Пьерше. – Нет, не утруждайтесь,