– Что сообщает главный инженер дороги? – спросил император.
– Как ни странно, Югович уверяет, что всё спокойно, что цзянь-цзюни – губернаторы провинций – заверяют о лояльности к русским и гарантируют их безопасность, однако стало известно, что идёт мобилизация войск и раздача оружия мятежникам. Наша Охранная стража насчитывает около пяти тысяч человек. На две с половиной тысячи вёрст дороги этого количества катастрофически мало. Я предлагаю срочно сформировать из военных запасных и отпускников, а также из состава казачьих войск Дона, Кубани, Терека, Забайкалья и Амура ещё не менее пяти тысяч добровольцев и отправить в Сунгари[1], в распоряжение главы Охранной стражи генерал-майора Гернгросса.
– У вас всё? – спросил император.
– Всё, государь.
– Садитесь. Господа, прошу высказаться. Владимир Николаевич?
Ламсдорф вскочил:
– Ваше величество, последние пятьдесят лет Россия неудержимо стремится на восток. Это её историческая миссия – цивилизовать дикие земли, нести им блага прогресса, а кроме того…
– Владимир Николаевич, – укоризненно поморщился император, – вы бы ещё начали от сотворения мира. Ближе к делу.
– Посланник Гирс чуть не ежедневно шлёт телеграммы, – мгновенно переключился Ламсдорф, – требует военного вмешательства. Министерство иностранных дел поддерживает. Да, договор о концессии запрещает вводить войска в зону отчуждения КВЖД, но у нас есть секретный договор с цинским правительством о военной помощи.
– Императрица издала указ о поддержке повстанцев, – напомнил Витте.
– Но не разорвала секретный акт. Она лавирует. Боксёры ей нужны, чтобы их кулаки умерили вмешательство иностранцев в традиционную жизнь Китая, а когда они выполнят эту задачу…
– Она с ними не справится, – перебил Витте.
– Достаточно споров, господа, – прервал император и обратился к Куропаткину: – Ваше мнение, Алексей Николаевич?
Генерал поднялся, звякнув медалями.
– Ваше величество, войска в Маньчжурию следует ввести немедленно. Как в своё время в Бухару и Коканд. Момент сейчас как никогда подходящий. Климат там, конечно, не такой, как в Средней Азии, но и у них можно создать вторую Бухару.
А он по-своему прав, подумал Витте. Имеет опыт. За восемь лет, пока был начальником Закаспийской области, она просто преобразилась, из разбойничьего захолустья превратилась в цветущий край с прекрасным сельским хозяйством и торговлей. Солдафон, конечно, однако замечательно умеет договариваться с аборигенами. Глядишь,