– Стихию огня воплощают драгоценные фонари Афродиты, – благоговейно улыбнулась Кьяра.
– Что за фонари такие?
– Золотые фонари Афродиты выкованы лучшими мастерами Олимпа, а в роли фитилей – волосы самой Афродиты! – с гордостью заявила купидонша.
– И что будет, если их зажечь?
– Энергия волшебного огня разлетится по свету и исцелит разбитые сердца, зажигая в них новую надежду на любовь.
– И где они? – спросил я.
– Сокрыты в башне.
– А где башня?
– Хороший вопрос, Аид.
– Других не задаю.
– Ты же не думал, что величайшая реликвия будет торчать у всех на виду?
– Нет, но очень надеялся.
Кьяра покачала головой и принялась разглядывать местность.
– Где-то здесь спрятаны символы в виде спиралей, – пробормотала она, сосредоточенно переворачивая каждый камень на земле. – Это волшебные руны, которые поддерживают сохранность подобных мест.
При её словах мой зад завибрировал и понёсся к корявому деревцу, растущему у обрыва.
– Стой! Пр-р! – приказал я заду, стремительно несущему меня в пропасть.
Зад остановился за сантиметр от обрыва.
– Фу-ух! – облегченно выдохнул я, хватаясь за сердце.
Бедро само качнулось влево и стукнуло по деревцу. С коры отлетел кусок мха, обнажив символ-спираль.
– Ты нашёл его! Нашёл! – просияла Кьяра и радостно подбежала к находке.
Девушка уверенно нажала на символ, как на кнопку. Раздался глухой щелчок.
Спираль зажглась, завертелась и взорвалась яркой вспышкой! Этот свет рассеял чары, застилавшие землю. Пелена невидимости спала, как магическое покрывало.
Оказывается, вместо обрыва на самом деле простирался холм! А на его верхушке темнела жуткая башня, покрытая глубокими трещинами.
Башня тонула в черных тучах, а по её стенам вился изумрудный плющ. Окошки были настолько маленькими, что в них даже голову не просунуть.
Отовсюду наползал холодный липкий туман, который клубился по земле. И вообще! От местечка веяло невероятной жутью!
Я поёжился:
– Не говори, что нам надо в эту башню.
– А куда же ещё?
– Слыхал я про людей, которые ищут приключений на свой зад. Но у меня наоборот – зад сам ищет для меня приключений.
– Фонари хранятся на чердаке, – пояснила Кьяра. – Обычно, у подобных башен есть хранитель. Он должен провести нас и отпереть дверь чердака.
– Хранитель? Кто захочет тут жить? – изумился я.
– Может, кто-то и захочет. Издревле в этой башне любили укрываться отшельники. Но все сходили с ума, – Кьяра пожала плечами и добавила. – Почему-то.
– Почему-то, – с сарказмом повторил я, оглядывая самое удручающее здание, которое мне доводилось видеть.
Мы подошли к крыльцу и замерли.
На пороге сидел скелет! Древний. Потемневший. Сгорбленный.
Как только мы шагнули на первую ступеньку, кости рассыпались окончательно, превратившись в груду.
– О нет! Он мёртв? – сердобольно воскликнула Кьяра.
– Совсем