– А как ты хотел, “ГАЗ-24” это тебе не хухры-мухры! Почти десять тысяч стоит, а подержанная, через комиссионку купленная, и все пятнадцать.
Такой вот был парадокс в СССР. Новая машина стоила гораздо дешевле, потому что на подержанную не нужно было стоять в очереди годами. Были, конечно, способы получить квоту на новый автомобиль и без очереди из простых граждан: стать героем или выиграть в лотерею. Перспектива так себе, нереальная. Поэтому владельцы личных “Волг” автоматически причислялись к небожителям. Ну или, как минимум, к людям обеспеченным и занимающим верхнюю жердочку в курятнике.
– Надеюсь, скоро все изменится, – задумчиво проговорил Федя. – У каждого будет “Волга”, и людей перестанут оценивать по наличию у них дорогой машины.
Что-то все-таки в советском обществе не устраивало даже патриота Погодина.
– Не изменится. Миры меняются, а люди нет. К сожалению… А теперь по делу. Нужно как-то осторожненько осмотреть эту самую дорогую белую машину Зинченко.
– Как?
– Еще не придумал…
– А что мы там искать будем?
– Я откуда знаю, Федя! Все, что нехарактерно для владельца статусного автомобиля. Любые мелочи, что свяжут нас с убитыми. Может, заколку кто-нибудь там обронил, и она в щелку забилась. Веревка, которой душили. Не знаю. По месту смотреть надо. Еще бы квартиру его обыскать…
– Ты что? Горохов даже сказал, что дохлый номер!
– Так ясень пень, что не официально обшарить!
Тут Федя совсем дар речи потерял, мычал и разводил руками, а потом, наконец, смог вымолвить:
– Подсудное дело, Петров! Как-то не хочется мне в этом участвовать.
– Да не ссы, Федор. Не мы будем по квартире шарить, а профессионалы…
– Какие-такие профессионалы? Домушники, что ли? С ума сошел?
– Давно уже. Есть одна мыслишка у меня интересная. Вечером в одно место с тобой сгоняем.
– Ох, Петров! Вечно я с тобой в неприятности попадаю.
– Федя, ты хоть на оперативника стал похож. Когда мы с тобой познакомились, ты напоминал мне канцелярскую крысу. Очков только не хватало.
– Да есть у меня очки, – Федя опустил голову. – Просто носить их стесняюсь. В школе водолазом обзывали.
– Почему?
– Ну разве не помнишь? Присказка такая: “У кого четыре глаза, тот похож на водолаза.”
Я посмеялся и мягко хлопнул его по плечу. А еще говорит, что ему двадцать пять. Максимум – пятнадцать!
Вечером с Погодиным добрались на автобусе до нужной остановки. Прошли метров сто и оказались у гостиницы “Октябрь”. Мы поднялись по гранитным ступенькам широкого крыльца. Наверху, у резных массивных дверей с ручками под бронзу уперлись в дежурную улыбку все того же плечистого швейцара, что вот уже лет десять, наверное, стоял на этом бессменном посту. Все тот же безупречный мундир “генеральского кроя” с золотистыми пуговицами. Хотя костюмчик, скорее всего, другой. Просто копия прошлого. Выглядел уж больно с иголочки.
Привратник