Трагедия, потрясшая Белую империю четыре месяца назад, оставила кровавые следы даже в государственной системе: среди погибших Брунгервильссов числился также и князь Грев, брат императрицы Юйсинь, возглавлявший Министерство внутренних дел и сыска. Вакантное место удалось занять барону Шертхессу-второму – не без протекции своей племянницы. Теперь фавориты императора получили доступ к весьма обширному источнику информации, в том числе и против недругов. Но пока что все силы были брошены на расследование трагедии.
– Он изучает сейчас архивы по Шайратам и обнаружил, что три поколения назад, когда они только-только приобрели потомственный титул баронов, их обвинили в контрабанде. И это были не кто иные, как Брунгервильссы, один из их представителей как раз состоял на таможенной службе. Но затем спустя буквально пару недель их оправдали, а контрабандистами оказались торговцы с фамилией Неяд, причём обнаружилась контрабанда материалов, имеющих отношение к некромантии. Улики были настолько серьёзны, что Неядов лишили имущества и членства в торговой гильдии, а остаток жизни преступники провели в тюрьме. Их детям, разумеется, пришлось менять фамилию. Что самое главное, эти архивы уже поднимал лет пятнадцать назад Келсий Табриесс.
– Занятно… – тоже прошептал Пьерше. – Вряд ли Его Величество Келсий копался в архивах из праздного любопытства. Но что именно он искал? – Граф вскочил, взволнованно задавая вслух вопросы. – Быть может, и Шайраты, и Неяды были сообщниками, но первые смогли выйти сухими из воды?
– Кто знает. Дело выглядит странно. У нас обычно не спешат, прежде чем высказать во всеуслышание подозрения в некромантии. Это очень тяжкое обвинение. С другой стороны, в те времена знать из числа купцов только зарождалась, и потомственная аристократия была настроена по отношению к ним очень враждебно. Каких обвинений только не подстраивали из чистой злобы и оскорблённой гордости, – вздохнула Сепиру.
– Вероятно, Его Величеству Келсию было известно нечто, чего до сих пор не знаем мы. Аурелию, конечно, пока не надо ни о чём говорить, – кивнул Пьерше. – Он только-только пришёл в себя после путешествия. Не стоит выбивать его из колеи.
К великой радости друзей, после возвращения из Островной империи императора будто подменили. Порой он казался им даже чересчур радостным, будто у него для этого была какая-то причина. Болезненную тему с князем Мешерие Аурелий обходил стороной. Старый министр тоже затаился. Как опытный царедворец, он знал, что после первой крупной победы лучше выждать, ослабляя бдительность противника, чтобы потом – в критический момент – снова нанести удар. Но друзьям тоже хотелось растянуть ложное ощущение покоя как можно дольше ради здоровья Аурелия, и они берегли его от интриг и скандалов. Но это не значит, что они к ним не готовились.
– Так вот у тебя какой план, – подвела итог Сепиру, когда уселась с Пьерше в его карету.
– Да. Если