И тут как не вспомнить о судьбе, чьих глобальных замыслов и не распознаешь, и только со странным удивлением для себя думаешь, глядя на этого мерзопакостного, а может, наоборот, с виду сама невинность, типа на стуле, с кем тебя вдруг свела судьба, и вот всё это зачем? А если всё-таки имеет место это зачем? То тогда не есть ли то преступление против человечности, на которое решился этот уже не человек, а он суперборей, всего лишь прологом для чего-то большего и грандиозного. И всё это случится тогда, как только произойдёт эта ваша встреча и последующее ознакомление тобой мотивации поступков этого сверхчеловека. Кто не решился, а смог всё это сделать лишь для того, чтобы выйти на тебя, самого справедливого и неподкупного бытием следователя, чтобы поставить тебя в тупик вопросом нравственного или всё-таки разумного начала человека. Что в человеке всё-таки в итоге возобладает. Его рассудок или нравственность, так удлиняющая всякий его путь к конечной цели.
В общем, столько всяких и разных мыслей навалилось на Алекса сейчас, глядя на этот пустой стул по ту сторону зеркала, который в скором времени займёт и он, – а тогда какой ещё смысл его приводить сюда, и показывать изнанку всего этого процесса (хотят его допрос провести как-то особенно изощрённо, когда тебе всё откровенно открывают, и на этой основе затем и начинают тебя прощупывать на те твои душевные факты, которые заходят за рамки правил), – что он только тупо смотрел через зеркало и ничего от себя не говорил, ожидая прихода первого подследственного лица. Как он стереотипно решил посчитать насчёт всего здесь происходящего.
И в чём Алекс безусловно не ошибся, так это в том, что сейчас двери в ту, за стеклом комнату, откроются, и в них войдёт некий человек, о ком у людей, находящихся по эту сторону стекла и определений, уже сложилось некоторое предвзятое представление, в котором больше, конечно, подозрений на свою личную правду, которую они и будут доказывать, а вошедший в эту комнату человек будет прежде всего самого себя убеждать в том, что его личная правда имеет право на место быть, и не просто быть, а она все остальные правды собой кроет.
И вот только дверь приоткрывается несколько неуверенно и как подумалось Алексу, то с напряжённым осторожно вниманием ко всему вокруг, как в сторону наблюдающих за этим входом человека игроков по другую сторону зеркала, начали поступать сигналы об этом человеке. Кто определённо чувствует в себе неуверенность, сомнения и ещё что-то из того, что даёт свои предпосылки тому же Алексу заподозрить его в наличие неких фактов в его прошлом, которые бы он не хотел озвучивать, и хотелось бы, чтобы о них никто не знал.
А вот когда этот вошедший человек вступил в области освещения этой комнаты, то Алекс уже смог его узнать. Это был, как-то не слишком неожиданно и в тоже время с необходимостью спросить – Омертон. А вот что вызвало у Алекса желание спросить, то это то, почему сюда первым зашёл Омертон, а не Альфис, кто всё-таки виделся для Алекса наиболее расторопным