В свой новый поход Дмитрий Лаптев в сопровождении штурмана Щербинина отправился из Якутска вниз по Лене, как только вскрылась река. Всего в экспедиции участвовали 60 человек.
5 июля 1739 г. Лаптев уже выходил к устью восточного, или Быковского протока Лены, где снова встретил льды. Задержавшись в Севастьяновской губе, произвели ее подробную опись. Ко льдам присоединились свежие противные ветры, вскоре перешедшие в шторм.
В общем, повторилась уже давно знакомая картина, и таковы же были и записи: «Закрепясь за одну льдину, ночь провели с великим беспокойством и страхом. На другой день, прорубившись и пробившись сквозь лед, пошли далее, непрестанно сопровождаемые льдами, лежавшими на севере, как пояс», а там пошел густой снег и т. д.
Дмитрий Лаптев имел обыкновение часто посылать на берег шлюпки для опознания местности, для описных работ или же для разыскания удобной на более продолжительную остановку судна гавани. Но вот в одно из этих посещений берега матросы заметили, что вода у берега вдруг стала пресной, тотчас же вторично послали лодку с матросом Романовым и с участниками первой поездки для отыскания предполагаемого поблизости устья реки. Но, увы, в назначенное время лодка на корабль не вернулась, не оказалось ее и на другой день. Шесть дней напрасно ожидали разведчиков. А тем временем «ветром восточным льдов нанесло множество, в которых днем с нуждою на парусах пробавлялись, а ночью всеми людьми судно охраняли и непрестанно то подымали, то опускали якорь».
На корабле, видимо, была лишь одна лодка, с утратой ее корабль потерял теперь связь с берегом. И вот изобретательная мысль путешественников находит выход: из обручей разломанных бочек, соединенных продольной жердью, создается подобие корпуса лодки, после чего она обшивается парусиной. На таких самодельных, крайне не надежных для продвижения через льды пузырях устанавливается сообщение с берегом, который везде оказывается «неприступно отмелым». В конце сентября таинственно исчезает и эта «лодка», посланная на берег с Щербининым. Пока ожидали Щербинина в течение четырех суток, «море совершенно замерзло», а затем «сделавшимся от юго-запада штормом разломало лед и вместе с ним понесло судно от берега в море».
Пятнадцать часов так носило корабль. Глубина увеличилась до 5 сажен, и от места, на котором стояли, пронесло в море на 40 верст. Странствия корабля закончились тем, что 9 сентября он снова очутился против устья реки Индигирки, но на этот раз у восточного ее протока. Тотчас отправились на берег и, к великому своему изумлению, нашли здесь в ужасном виде всех своих, с обеих лодок, товарищей, которых уже давно считали погибшими. Выкинутые на берег, полярные робинзоны претерпели все ужасы не приспособленного к жизни бытия: «Обмокшие, без огня