Все это в ту пору установил дотошный Садиков. Ну не хотел Шеф давать вышестоящей прокуратуре повода для упреков в том, что недостаточно проверяется версия убийства Парнеева с последующим сокрытием его трупа! Для такой проверки всегда есть основания, пока человек или его труп не обнаружены.
– Поедет Гармонин на побывку и привезет все, что нужно, – успокаивает Агафонов.
На том и прощаемся.
Глава 5
Место происшествия
Хозяйство Хорышевской тяжелой бомбардировочной авиационной дивизии – жилые дома, штабы, казармы, командные пункты, стоянки самолетов, склады, столовые, автопарки, мастерские, котельные, лазарет, клуб, стрельбище, магазины военторга и райпотребкооперации, почта, примыкающий ко всему этому «шанхай» и т. д. расположены на болотистой равнине. Болотистой она становится к лету, когда подтаивает вечная мерзлота.
Штаб дивизионной АТБ[33]пребывает в бараке, построенном, как и большинство зданий гарнизона, пленными японцами в послевоенные годы. Напротив входной двери, за перегородкой из оргстекла, мутного от ежедневного протирания, располагается дежурный по части. Узкий коридор барака освещается несколькими тусклыми лампочками и упирается слева в дверь командирского кабинета, а справа – в дверь класса для занятий с личным составом штаба. В коридор выходят двери кабинетов служб и их начальников.
Входим во главе с Уточкиным в штаб базы. Дежурный из-за оргстекла в растерянности таращит глаза на толпу офицеров в фуражках с красными сухопутными околышами, но потом узнаёт Гармонина и в результате задницу от стула не отрывает. Проходим в кабинет командира.
Командир базы, подполковник Мокров, невысок ростом, бодр, подтянут и молодцеват, как будто служит не в авиации, а в пехоте. Резво поднимается навстречу и разражается длинной тирадой.
– Здравия желаю, товарищи офицеры! Ждал, что вы еще вчера зайдете, но потом дошло, что пока ваш Шеф с Командующим вместе меня топчут, не появитесь. Ягодицы мои до сих пор не сходятся. Драли меня, как кота помойного, за разную гарнизонную мерзость, которая у нас местами есть, конечно. Поэтому уж простите за негостеприимность. Знаю! Нынче всё разгребете в дивизии. Пощады не жду. Об одном прошу! Постарайтесь, пожалуйста, к нашему распорядку дня примениться.
Его не перебивают, а он рад стараться и продолжает:
– С размещением, когда Командующий улетит, придумаем что-то получше. А вот кабинет у меня в штабе всего один свободный. Остался от скоропостижно скончавшегося осенью на курорте начальника штаба. Да еще учебный класс в другом конце коридора пустует. В нем я раз в неделю итоги подвожу. Если понравится, тоже занимайте.
– А чего вдруг начштаба помер-то? – интересуется Уточкин.
– Да от любви! Втрескался на пятом десятке старый подполковник в подчиненную. По сей день не знаю, куда ее деть. В службе горючего бухгалтером трудится эта… товарищ прапорщик. Взял он ее с собой в наш авиационный дом свиданий