Ее брат, Виллим Иванович Монс, с 1703 г. служил в русской армии, участвовал в нескольких сражениях, в том числе под Лесной и Полтавой. Как исполнительный служака, он привлек внимание Петра и на некоторое время был назначен к нему в адъютанты. Далее благодаря стараниям его второй сестры Матрены Ивановны Балк, прозванной в народе «Балкиной», хорошо знавшей характер Екатерины и многие ее наклонности, Виллим Монс был определен на легкую и очень выгодную работу, которая давала ему изрядный «навар». Он стал управляющим вотчины Екатерины и после коронации по ее ходатайству был произведен (в мае 1724 г.) в камергеры. В тот год ему исполнилось 36 лет.
Он был довольно хорош собой, вальяжный, улыбчивый и уверенный в себе. Уже немолодой Екатерине он очень нравился.
26 апреля Балакирев из резиденции Екатерины в Преображенском отвез в Покровское к Монсу очередное тайное послание. Через некоторое время в разговоре с обойного дела учеником Суворовым он поведал ему, что не далее как вчера отвез письмо царицы: «Одно синенькое, что и рта разинуть боюсь», – сказал Балакирев, весьма расстроенный и, видно, знакомый с его содержанием.
По закоренелой шутовской привычке он не удержался от подвернувшейся на язык поговорки: «Любовь она, вишь, указу не ведает и царя в дураки поставит».
Однако, видимо, Балакирева не столько потрясла измена, сколько написанный рукой Екатерины какой-то рецепт с составом питья…
Суворов, смекнув, в чем дело, спустя некоторое время, желая похвастать своей осведомленностью, поведал о дворцовых делах знакомому купцу Ершову, а тот приятелю Ширяеву. Последний решил, что о столь важной тайне следует знать Петру. Он накропал подметное письмо без подписи. 2 ноября Петр прочитал его послание…
Когда ведающий Тайной канцелярией Его Императорского Величества Андрей Иванович Ушаков, поднаторевший в делах тайных и явных, получил приказ Петра начать сыск, он, поняв, о чем речь, несколько раз перекрестился и, не мешкая, позвал подручных.
Историк М.Н. Семевский, еще в XIX в. изучая государственный архив, обнаружил «Дело Виллима Монса». Он тщательно изучил бумаги, долгие годы хранившиеся в глубокой тайне, и был изрядно удивлен, что к делу причастен знаменитый шут Балакирев. В 1862 г. он издал книгу под названием «Семейство Монсов», с той поры ни разу не переиздававшуюся. Из опубликованных им протоколов допросов видно, что на них присутствовал сам Петр.
Когда приволокли Балакирева, он приказал вздернуть шута на дыбу. Повисев некоторое время на вывороченных руках, тот повинился, что возил письмо из Преображенского в Покровское к Монсу, а что было писано в том письме, ему неведомо.
Суворов и другие были словоохотливее, и Петр понял, что подметное письмо не врет.
Следствие особый интерес проявило к переписке Монса и «синенькому письму с рецептом питья». Однако конечный результат остался неясен, т. к. многие бумаги оказались