Испытания и победы над ними поражают воображение. Было бы большим заблуждением не признаться себе, что отчасти это восхищение вызвано свойственным всем нам не всегда здоровым интересом к чужим страданиям. Однако за этими низменными порывами стоят вполне достойные мотивы. Ежедневно сталкиваясь с различными трудностями, которые так свойственны нашему неспокойному времени, мы все чаще обращаем внимание на человеческие страдания и задумываемся о хрупкости собственного благополучия. Мы можем задать себе вопрос: «А что я сделаю, если беда придет в мой дом?» Родившиеся заново дают неожиданные ответы на этот вопрос – их истории вселяют в нас надежду, что травма может привести к росту и переходу на новый уровень, что страх перед трагедией не заставит нас отказаться от полноценной и насыщенной приключениями жизни. Их пример может окрылить нас, разбудить в нас положительные эмоции и вдохновить на новые свершения, независимо о того, кто мы и через что прошли.
Побежденный Ашей недуг стал поворотным пунктом, с которого началось ее преображение. Он дал ей ощущение свободы и подтолкнул к выходу за рамки прежней жизни и созданию для себя новой реальности. Вместо того чтобы стать препятствием, травма освободила Ашу от пут прошлого. Но истории, подобные истории Аши, встречаются нечасто. Тогда как многие после травмы продолжают испытывать страдания, оказываются сбиты с толку и пытаются вернуться к прежней жизни, Аше она открыла дверь в новую жизнь.
В этой книге мы разберемся, как такое стало возможным.
2. Парадокс позитивного мышления
То, что зовется началом, – скорее конец.
И заканчивать – значит начать.
Начинаем с конца.
Было пасмурное зимнее утро. Алан Лок вышел на балкон крошечного номера в отеле у подножия отвесных скал на Гомере – одном из утопающих в зелени островов принадлежащего Испании Канарского архипелага. Дождь, который лил стеной несколько дней подряд, наконец прекратился. Океан перед отелем был спокоен. В воздухе ощущалось тепло. Алан протер глаза и с трудом приоткрыл их, щурясь от тусклого солнечного света.
Алану было чуть меньше тридцати. У него было узкое лицо, которое смягчала сдержанная улыбка, и волосы цвета мокрого песка. Около полудня его приятель Мэтт Борхэм – темноволосый здоровяк авантюрного склада – объявил, что погода наладилась и пора отправляться. Алан натянул шорты на щуплое тело, в котором с трудом угадывались годы строевой подготовки, надел футболку, кепку-козырек и солнцезащитные очки.
За длинным пирсом причала слышался плеск океанских волн, постепенно переходящий в бурление. Усиливающийся ветер прижимал 24-футовый белый корпус «Джемини» к пристани. Строители этого судна позаботились о том, чтобы оно могло справиться с натиском океана, но из-за