– Побудьте следующую минуту в тишине, тет-а-тет с этой мыслью, с этим вопросом, прочувствуйте его. Закройте глаза. Так будет проще отстраниться от внешних раздражителей и сосредоточиться на ощущениях. И не стесняйтесь своих эмоций. Если кому-то захочется плакать – плачьте. Вам можно плакать. Если кому-то захочется смеяться – смейтесь. Вам можно смеяться. Если кому-то захочется выругаться или наоборот, сказать что-то нежное – смело делайте это. Вам можно!
Кто-то из мужчин хмыкнул, кто-то тихонько рассмеялся. На лицах большинства лежала печать тяжёлого сосредоточения. Но были и такие, кто украдкой смахнул скупую слезу. Борис нашёл взглядом Жеку. Тот сидел, не естественно выпрямив спину и вцепившись руками в подлокотники своего кресла, словно боялся упасть. Кроме него, в аудитории было и ещё двое, чьи позы выражали такую же шаткость, потерю опоры под ногами. И уже было не важно, есть ли у человека ноги или их нет. Это сидело внутри головы, как некое фоновое состояние, изматывая и медленно истощая жизненные силы. Скользящий взгляд вдруг выхватил Полину, и Иволгин слегка улыбнулся, любуясь её озадаченным лицом. Девушка чему-то откровенно удивлялась. «Все мы шарахнутые автоматной очередью чуть ли ни с рождения», – иронично хмыкнул про себя Борис. – «И совершенно не важно, реальный ли это автомат с пулями или же чьи-то слова, отношения, действия, какие-то события. Мы все словно бы на фронте жизненной борьбы. Выживаем, а не живём. Да и знаем ли вообще, каково это – просто жить? Ну, кто-то знает. Но таких единицы на общем фоне миллионов выживанцев».
Иволгин поймал внутреннее желание продолжить, и вновь заговорил:
– В момент вашего рождения, вселенная и мир расширились, чтобы принять вас в своё жизненное пространство. Я предлагаю мысленно вернуться к этому величайшему событию своей жизни и вспомнить то, что вы уже когда-то ощущали, потом по каким-то причинам забыли, но сейчас можете вспомнить снова. Для того чтобы было легче, я побуду для вас проводником. Все согласны на это?
Присутствующие нестройным хором ответили согласием, и Борис плавно кивнул сам себе. Он закрыл глаза и окунулся в знакомое ощущение проводника, мысленно перемещаясь на огромное поле, где в разные стороны разбегалось множество путей и дорожек. Окинув эту бесконечность взглядом, молодой человек выбрал одно направление, которое привлекло его внимание, и пошёл туда, приглашая остальных следовать за собой. Губы его шевельнулись, и плавный баритон вновь зазвучал, наполняя аудиторию почти осязаемой шелковистой вибрацией:
– Представьте перед собой дверь, за которой лежит прямой путь в ту минуту, когда вы родились. Мысленно откройте её и шагайте за порог. Вы в том самом чудесном моменте собственного рождения… Не сосредотачивайтесь на картинках или конкретных действиях. Для вас они ещё ничего не значат. Вы отчётливо и ясно можете только чувствовать. Ощущайте направленное на себя внимание. Его тепло,