– Не пойму, зачем мне ножны, если не дали меча.
– Тебе просто выдали один из перешитых под тебя костюмов отца. Снова эта воронья вышивка. Ну и ножны в придачу, – натянуто улыбнулась Йева.
– А почему ты тоже одета как в дорогу?
– Я поеду с вами, – опустила глаза девушка.
– Так это же замечательно! – обрадовался Уильям.
– Да… но погода совсем скверная. Может, лучше сейчас не ехать… Может, и не нужно ехать вообще… – Она прикусила язык, оборвала разговор и ушла.
Уильям непонимающе смотрел, как Йева отошла к своему брату и встала рядом, с наигранным интересом следя за Таки-Таки – ворон сипло каркал и требовал тепла.
В зал бодрым шагом вошел сэр Рэй Мальгерб. С него ручьями стекала вода. Снаружи продолжал биться в неистовстве ливень, пытаясь затопить замок, и многие присутствующие радовались, что остаются. Поприветствовав кого следует, рыцарь заметил обвитую плащом фигурку дочери графа и устремился к ней. Он со страстью припал губами к ее ручке.
– Откуда в вас столько сил? – с теплотой поинтересовалась Йева.
– Увидел вас, госпожа, сразу силы и появились! – Лицо рыжеволосого мужчины озарила улыбка, сверкнули белоснежные ровные зубы. – А до этого был как мокрая рыбина, которую выбросило на берег! Но отчего вы сами в таком печальном расположении духа? Неужто из-за неподобающей погоды?
– Да, погода не располагает к поездке…
– Не располагает, дочь моя, но мы заложники ситуации, – сказал спускающийся по лестнице граф. – Сэр Рэй, все готово?
– Конечно, господин! – поклонился рыцарь, гремя доспехами. – Двенадцать гвардейцев, включая меня и моего оруженосца, готовы к отправлению!
Наступило время отправиться в путь.
Граф строго оглядел всю прислугу.
– Надеюсь, вы не развалите замок за время моего отсутствия, – обратился он к своим помощникам, хотя его синие глаза улыбались.
– Господин, да как вы так можете говорить про нас?! Мы ваши глаза и руки, а когда они вас подводили? – шутливо возмутился казначей Брогмот и снял с себя смешную шапочку с пером ворона.
– Я присмотрю за своим внуком… Сколько смогу… – старик Него скромно вышел вперед.
Филипп смерил взглядом бывшего управителя и вслушался в его трепыхающееся, как у воробья, сердце. Него Натифуллус дышал с большим трудом и за пару дней сильно иссох: глаза и рот впали, скулы заострились, придав ему печальное сходство с трупом. Грустно улыбнувшись, граф подошел к старику и ласково приобнял его, погладив по спине. Толпа вокруг замерла в непонимании.
– Спасибо тебе за все, мой друг, – хрипло произнес граф.
– Все вы знаете