– Митя, вставай! – крикнула Нина почти в самое ухо так, что голова невольно дернулась. Сестра заметила рефлекторное движение и, развивая успех, стала трясти его за плечо. Спросонок это было самое гадкое, и Митя окончательно просыпался от ненависти к Нинке.
– Вставай, в школу опоздаешь!
– Щас, – буркнул Митька и зашевелился.
Нинка вышла из комнаты. Митя, чертыхаясь, натянул джинсы и набросил, не застегивая, синюю рубашку в клетку. Достал из-под матраца кое-какие деньжата и сунул в карман. На случай шмона.
В ванной он умылся, почистил зубы и погладил щеку, покрытую легким пушком. Его приятель Борька уже полгода как брился, а ему еще… Два года – гигантская разница в 14 лет. Они и друзья только благодаря тому, что живут с детства рядом, в соседних дворах.
– Митя, иди завтракать, остынет! – пропела Нина. На такой ласковый голос покупатель мог купиться, Митя – никогда.
Он зашел на кухню и сел на табурет. Нина подсунула ему тарелку с рисовой кашей.
– Ешь, у тебя сегодня контрольная, – сказала Нина.
Ну надо же, чем она собирается разбудить его аппетит! При одной мысли об алгебре не то что аппетит, Митька сам готов был пропасть. Он бросил ложку.
– Не хочется… – и пододвинул к себе чашку кофе.
– Ешь, тебе понадобятся силы.
– Отвали, – пробормотал Митька, но Нина расслышала.
– Ты как со мной разговариваешь? Я тебя старше, образованнее, я работаю…
Поорет и перестанет, решил Митя. О чем говорит сестра, он чувствовал по тону, не вникая в смысл слов. Тем более, что смысл всегда был один и тот же.
– Ты опять вчера курил, вся ветровка пропахла!
– Нет!
– Нет, да!
– Да.
– Вот закончишь школу и делай что хочешь. А пока– изволь слушаться!
– Да я слушаю, слушаю, – сказал Митя.
– Мимо ушей ты слушаешь!
Митя пожал плечами. Нет слов! Но Нина остановиться не могла. Ее энергии паровой каток позавидует.
– Что это за магнитофон вчера приволок?
– "Панасоник".
– Я понимаю. Он чей?
– Борькин. Послушать взял.
– Без кассет?
– Там радио есть, широкодиапазонное, а кассеты сегодня обещали.
– А у Борьки откуда японский магнитофон?
– Отчим подарил.
Легенда о богатом и щедром отчиме всегда успокаивала Нину. Она нажимает на тормоза, а Митька отхлебывает кофе.
– Я ведь о тебе беспокоюсь, – сказала сестра тихо.
Митька кивнул, показывая, что он в состоянии понять такую заботу… Но вот принять!
– Я сегодня в школу зайду, – предупредила неугомонная Нина.
– Пятница – короткий день.
– В школе?
– Везде. Ты бы лучше на дискотеку сходила.
– Старенькая я уже.
– Встретишь там старичка, вместе старость скоротаете.
– Да ну тебя, – сказала Нина.
Сказала, но… Это для Мити тридцать лет – старость. Но и он знает, что люди живут гораздо дольше. В последнее время она так закрутилась… То зарабатывала деньги "челночным" бизнесом, то усиленно занялась воспитанием брата, который воспитание это воспринимает как обузу. Может, действительно, нужно меньше лезть в его детские дела, а заняться своими?
Мимо окошка ее кассы ежедневно проходило множество людей, в основном, мужчин, но это – безликие для нее существа с общим именем "клиент". Есть, правда, один человек, о котором она иногда думает. Так, без всякого повода. Инкассатор Виктор, офицер в отставке, сохранивший выправку, с приятным лицом… Иногда он как-то странно поглядывает на Нину. Тепло и как бы вопросительно. Но молчит. А еще, когда ей пришлось работать в день рождения, он принес ей розу, с длинным-длинным стеблем…
– Может, поешь все-таки? Хоть печенья.
– Спасибо, – бросил Митька и вышел из-за стола, доволь ный своей маленькой местью.
Нина с озабоченным видом (мальчик совершенно ничего не ест) убрала не тронутую тарелку.
– Собирайся в школу, – скомандовала она, ни на шаг не отступая от привычной утренней процедуры. Удивительные способности у сестры! В ее присутствии Митька чувствовал себя то ли в военном училище, то ли в мужском монастыре.
– Надень кроссовки.
– Сам знаю! – крикнул Митя.
Он покидал в сумку учебники и тетради, и с особым тщанием выбрал детектив Картера Брауна.
Мальчишка одевался в основном в тот китайский и турецкий ширпотреб, который Нина еще недавно возила из стран-изготовительниц