Времени на раздумья не оставалось. Что бы там ни задумал отец, он заблуждался, Инса чувствовала совершенно отчетливо, что если оно поглотит Икена полностью, брату не жить. Конечная цель была ясна – любой ценой прервать ритуал. Для этого надо было как-то вывести из строя отца. Придерживаясь за стену, она поднялась и огляделась. В паре шагов от нее над верстаком были аккуратно развешаны инструменты. Нужно было что-то такое, что сработает с одного удара, поскольку второго шанса отец ей не даст. Нож, молоток, шило и долото Инса отмела – не была уверена, что сможет нанести удар так, чтобы и вывести из строя, и не убить. А вот киянка показалась ей подходящим инструментом, тем более, что она где-то читала, что похожий деревянный молоток в давние времена использовали на морских судах для того, чтобы лишить сознания перед операцией, если на корабле не было целителя. Она, конечно, понимала, что даже деревянным предметом отцу можно ведь нанести и смертельный удар, но Инса была готова заплатить эту цену, чтобы не отдать брата потусторонней твари.
Взяв киянку, оказавшуюся довольно тяжелой, в руки, она осторожно и медленно, поскольку неестественное сопротивление воздуха никуда не делось, двигалась вдоль стены пока не зашла отцу за спину, потом аккуратно приблизилась и, крепко сжав инструмент обеими руками, размахнулась, насколько это получилось в таком желеобразном воздухе, и изо всех сил ударила его по голове.
Отец рухнул на пол, но потусторонняя тварь вопреки ожиданиям не исчезла. Она больше не пыталась забраться в Икена, теперь она, наоборот, утекала за грань, каким-то неведомым Инсе образом увлекая брата за собой.
– Нет-нет-нет-нет-нет, – запричитала Инса, упав на колени рядом с Икеном и пытаясь понять, что же ей теперь делать. Идей не было никаких, а брата тем временем постепенно утягивало на ту сторону. Потом ей было сложно описать, что именно происходило – Икен просто как будто исчезал из этого мира, как бы растворялся, перетекая в тот.
Говорят, что иногда человеку, попавшему в безвыходную ситуацию, помогают сами Стихии. Наверное, в тот раз произошло именно это. Внезапно Инсе стало абсолютно ясно, что нужно делать. Она легла рядом с Икеном, повернула ставшее неестественно тяжелым тело брата на бок, крепко его обняла, тесно прижавшись всем телом, и, закрыв глаза, начала нараспев повторять: «Останься со мной. Останься среди живых. Останься со мной. Останься среди живых». И снова, и снова, и снова.
Потусторонняя тварь не отпускала, она тянула Икена, а теперь и Инсу на ту сторону, туда, где вечный туман и вечная тишина. Но желание Инсы, яркое, как солнце, и яростное, как лесной пожар, оказалось сильнее безликой сущности. И спустя вечность, наполненную пробирающим до костей стылым холодом, потустороннее отступило, проход на ту сторону закрылся, и Инса почувствовала, что теперь в подвале остались только люди. Но вот живые ли?
Открывать