Герои – моя слабость. Сьюзен Элизабет Филлипс

для поездок по острову, теперь Энни могла уже не опасаться в любую минуту наткнуться на Тео. Интересно, обнаружил ли он кровавые отпечатки на зеркале в ванной? Жаль, что она не слышала, как Харп визжит от ужаса.

      Может, оставить ночью следы когтей на двери в башню? Пусть поломает себе голову, откуда они взялись.

      Когда Энни вошла в кухню, Джейси сидела за столом, разбирая груду чистого белья. Ливия подняла голову от кусочков картонной мозаики, разложенной на полу, впервые удостоив Энни взглядом. Та улыбнулась в ответ, пообещав себе непременно до вечера устроить для девочки небольшое представление с участием Плутовки.

      Энни подошла к столу, чтобы помочь Джейси с бельем.

      – Я поговорила с Тео. Можешь больше не волноваться.

      Джейси смущенно, обеспокоенно заглянула Энни в лицо, глаза ее вспыхнули робкой радостью.

      – Правда? Ты уверена?

      – Уверена. – Взяв банное полотенце, Энни принялась его складывать. – Я теперь буду часто ездить в город по делам, так что скажи, если что-то понадобится.

      – Мне следовало больше ему доверять, – взволнованно выдохнула Джейси. – Он всегда был так добр ко мне.

      Энни прикусила язык. Крепко, чуть ли не до крови.

      Какое-то время они работали молча. Энни складывала простыни и полотенца, стараясь не прикасаться к личным вещам Тео. Собрав в аккуратную стопку шелковые мужские трусы-боксеры, Джейси восхищенно провела рукой по гладкой ткани.

      – Наверняка они стоят целое состояние.

      – Удивительно, как такая нежная материя выдерживает бессчетные когтистые женские руки. – Ничего не говоря о некоторых далеко не маленьких частях тела…

      Джейси приняла всерьез насмешливое замечание Энни.

      – Не думаю, что у него кто-то есть. Его жена умерла всего год назад, и единственные женщины в его окружении это ты, я да Ливия.

      Энни посмотрела на четырехлетнюю девочку. Ливия с сосредоточенным личиком ловко складывала гигантские кусочки пазла в картинку. Отставанием в развитии она явно не страдала, к тому же Энни слышала, как малышка что-то тихонько бормочет себе под нос, так что ее голосовые связки исправно работали. Почему же тогда она не разговаривала? Что это, застенчивость или нечто более серьезное? Но в чем бы ни заключалась причина, немота делала Ливию уязвимее любого другого ребенка ее возраста.