Я вытащил из кармана заготовленные инструменты. Их по «особому заказу» замострячил мне часовщик. Крючочки специальные: малый и большой. Просунул их в скважину, поковырялся. Главное, сувальды так поддеть, чтобы стойку засова освободить. Возился минут двадцать, сто потов сошло. Щелк! Щелк! Есть! Помнят руки. Или повезло просто?
Юркнул в кабинет. Задернул плотно шторы. Ткань тяжелая, то что надо, не просвечивает. Снял с пояса фонарик и ощупал лучом обстановку. Просторный кабинет, столы на изогнутых ножках под завязку завалены бумаги. Казалось, даже ножки изогнулись именно из-за их тяжести. Мать честная! Сколько же тут всего! Да мне до утра это все не просмотреть!
Так! Включаем логику. Все что на виду, это рутинные документы. Ценное должно быть в сейфе. Только нет, бляха, здесь сейфа. Не до конца еще Зиверс обустроился. Сейф Алоиза кто-то успел подрезать из соседних кабинетов. Так… Если нет сейфа, тогда важные документы должны храниться… В шкафу. Ага. Под шкаф для бумаг использовался буфет со стеклянными дверцами. Вместо фарфора просвечивают папки. Вытащил их на стол, полистал. Так… Список русского персонала. Кто-то отмечен крестиком, кто-то галочкой. Крестик – значит, выбраковка. Могильный считай крестик. Галочка – принят на службу. В одной из строк вписано имя: Лев Борисович Яковец. И крест рядом. Жирный такой, без шансов. В расход собираются доктора пустить. Ну ясен пень, с такой-то фамилией.
Сейчас все исправим. Порылся на столе. Нашел чернильную ручку и печать Аненербе. Зачеркнул крестик, и рядом поставил галочку. Написал по-немецки: «Исправлено», дату вчерашнюю влепил, подпись неразборчивую и печать шлепнул. Готово! Вряд ли списки будут здесь перепроверять. Судя по сопроводительной бумажке, что подколота сверху, они уже на отправку в Черняковицы приготовлены. На всякий случай поплевал на разворот и слепил вместе листочки. Типа склеились нечаянно, чтобы ненароком в исправления мои раньше времени никто не заглянул.
Так. Теперь с Яшкой разобраться надо. На него, как на умом двинутого, медкарта должна быть.
Глава 5
Я поскреб в затылке, глядя на какую-то чертову прорву папок пациентов. Они были толстые и тонкие, были явно совсем старые, надписи на которых уже почти выцвели. И новенькие, с аккуратными отпечатанными на машинке наклейками. Но самое дурацкое было другое. Я понял, что не помню, как Яшку зовут! Он ведь не Яшка вовсе по документам, а вовсе даже какой-то Коля. Отличная задача – найти папку какого-то Коли среди тысячи других папок.
Допустим, можно не смотреть все хоть сколько-то потертые дела, его недавно туда отправили. И все равно их остается слишком много…
Так, давай дядя Саша, напряги профессиональную память… Он же называл фамилию, ведь называл!
Колька… Колька…
Опа! Что еще за шум?
Сначала я услышал голоса, но подумал, что это на улице. Но когда раздался лязг решетки…