Я проснулась на рассвете. Голова моя раскалывалась, и я чувствовала себя ужасно усталой, но знала, что не смогу больше заснуть. «Скарлетт» слегка покачивалась на волнах. Я кинула взгляд в иллюминатор. Открывшийся мне вид был волшебным. Никакой земли вокруг, только бескрайний океан и широкое небо. Серые облака низко нависали над темной водой.
Стоило мне встать, как где-то в районе лба запульсировала боль. Я знала, что не следовало так много пить, и все же ни о чем не сожалела. Прошлый вечер оказался воистину бесподобным!
Я надела темно-синюю тунику и темно-серые брюки, прежде чем прокрасться в коридор и в ванную. Закончив свой утренний туалет, я прошла через пустую кают-компанию и поднялась на палубу. Приятно прохладный воздух подул мне в лицо. Было не холодно, но и совсем не так жарко, как в последние несколько дней. Доски под ногами оказались влажными; значит, ночью шел дождь.
Я огляделась по сторонам. Палуба была пуста, да и Гордон с Уиллом все еще спали; их рабочие места оставались незанятыми. Паруса были свернуты, чтобы «Скарлетт» ночью не сбилась с курса, если ветер переменится.
Я подумала было, что нахожусь на палубе одна, когда около релинга по правому борту увидела человека в черном. Люсифер меня еще не заметил. Он стоял неподвижно, глядя на нефритово-зеленую (или темно-серую?) воду, то и дело покрывавшуюся белой пеной. Мой друг слегка развел руки в стороны; северный ветер трепал ему волосы спереди и взъерошивал их.
Что-то похожее я видела только на картинах. Каждый штрих был выписан идеально. Серое небо, беспокойный океан да одетый в черное воин, чья мускулистая спина вырисовывалась под облегающей туникой. Чуть разведенные руки и вздох облегчения, который он издал в этот самый момент.
И тогда я поняла, что это путешествие было подарком не только мне, но и самому Люсиферу. В этот момент он казался не только счастливым, но и свободным. Это было то, чего он хотел всю свою жизнь. Свобода. Теперь наконец он ее обрел.
Вдруг у меня на глазах выступили слезы. Он был счастлив; значит, и я была счастлива вместе с ним.
Я некоторое время наблюдала за ним, а затем тихо подошла. Он казался настолько погруженным в свои мысли, что не услышал моего приближения, пока я не обняла его сзади, как он обнимал меня вчера. Люсифер замер, но затем расслабился.
– В такую рань уже на ногах, Огнесолнышко?
Прозвище, которое он придумал для меня в прошлом месяце, заставило меня улыбнуться.
– Я могла бы спросить тебя о том же, дорогой.
Люсифер засмеялся. Это был замечательный, беззаботный смех. Свободный смех. Наконец-то он был свободен!
Мы молча стояли у релинга и наслаждались тишиной, прерываемой лишь мерным шелестом океана. Внезапно из моего рта вылетели три слова, прежде чем я успела передумать. Впрочем, в этом и не было необходимости, потому что я имела в виду каждое из них, до последней буквы.
– Я люблю тебя.
Я