Простите мне, мои юные читатели, взрослую тягу к описанию различных пейзажей, но это в нашем повествовании вещь абсолютно неизбежная…
Девочку звали Джули. Хотя звать-то ее было некому, она была одинока. И даже не знала, жил ли кто-нибудь еще рядом с ней, так как никогда не выходила из своего плюшевого домика, стоящего на маленьком холмике. Оттуда луну было видно лучше всего, и иногда, казалось, что она тоже плюшевая, белая и мохнатая.
Каждый день Джули было очень тяжело на сердце и даже не на одном. Дело в том, что с самого ее сотворения на ней лежало тяжелое бремя. НЕКТО, создавший ее, покрыл все тело Джули сердечками, да так, что она больше походила на зверька в красной шубке, чем на маленькую тряпичную девочку.
Как-то раз рано утром, встав со своей трехъярусной кровати… да-да, не удивляйтесь, кровать была трехъярусная! А все потому, что на окне в ее в комнате красовалась мозаика, рассказывающая какую-то сказку. А так как окно у нее было высокое, то на нем умещалось аж три сказки: одна о любви, другая о доброте и третья – о луне. Поэтому, ложась спать, она выбирала, какую сказку на этот раз хотела посмотреть.
Так вот, однажды утром (если честно, я и сама не понимаю, как она отличала ночь от дня, но, насколько мне известно, девочке об этом рассказывал океан) она услышала, что кто-то зовет ее. Как же Джули испугалась! Ведь она думала, что одна на всем острове. Голос послышался снова. Самым страшным было то, что для выяснения, кто ее звал, девочке нужно было покинуть свой дом. Но, как часто бывает, любопытство оказалось сильнее инстинкта самосохранения. Она подошла к двери и хотела было открыть ее, но поняла, что совсем забыла, как это делать. Не подумайте, что ей нужно было всего лишь повернуть ручку… О нет! Чтобы покинуть дом, ей нужно было вспомнить и исполнить особый танец, который каждый разучивал, когда у него появлялся дом. Этот танец был словно ключ, который подходил только к одному дому.
Собрав всю свою тряпичную память, она вспомнила мелодию – то была мелодия океана. Изобразив волну, Джули попыталась отворить дверь. Послышался легкий скрип…
II
Открыв дверь, она увидела игрушечного медвежонка, который лежал у порога ее домика. Первое, что бросилось ей в глаза, – черная дыра на том месте, где у мишки должно было находиться сердце…
Аккуратно взяв его на руки, Джули принесла беднягу домой и положила на небольшое пухлое кресло в заплатках. Смотря на медвежонка, она почувствовала, что когда-то он был живым. Что-то в его потерявших блеск глазках говорило об этом. Но черное пятно волновало ее еще больше. Как так получилось и зачем кто-то вырвал у него сердце? И где же оно?
Вдруг Джули почувствовала, как заболело ее плечо, и даже вскрикнула от неожиданности. Тем временем маленькое сердечко, которое было на том самом месте, отлепилось от нее и поплыло по воздуху к медвежонку…
– Вот это да, как щекотно! Буба-дуба! – проворчал кто-то.
Джули увидела, что медвежонок, который лежал на кресле, ожил! Боясь его спугнуть, краем глаза она начала подглядывать за ним.
Медвежонок приподнялся, пошатнулся и схватился за свое новое сердце. Убедившись, что оно тихонько бьется, он попытался слезть с кресла.
– Как тут высоко, буба-дуба, как страшно! – как только медвежонок подошел к краю, он соскользнул вниз, попытался цепляться за выступ и… не удержался. Джули мгновенно поймала его. Она почувствовала, как что-то удивительно теплое и мягкое коснулось ее рук. Это уже не был тот игрушечный мишка, который лежал на пороге ее домика. Она ощущала, как бьется его маленькое сердечко.
III
Смотря в живые черные глазки мишки, девочка собралась с духом и спросила:
– Как ты оказался на пороге моего домика? Ой, у меня столько вопросов! Как тебя зовут? Откуда ты? Почему у тебя вместо сердца была черная дыра?ё
– Ай, буба-дуба, как много всего сразу, давай по очереди, а то аж зажужжало в голове. Меня зовут Буба, я люблю ворчать и много думаю.
– Очень приятно, я – Джули. – Девочке было многое непонятно, но главное просто не давало ей покоя: почему от нее оторвалось маленькое сердечко? Что это вообще значит? Для нее эти сердца всегда были просто красивым узором, который она носила, сколько себя помнит.
– Ты вернула мне сердце, спасибо тебе большое, буба-дуба!
– Как же так случилось, что ты остался без него? Кто-то украл его у тебя? Кто такое мог сделать? Кошмар!
– Я и сам не знаю… Помню, что у меня был друг, который меня очень любил. Играл со мной, мы устраивали чаепития и плюшевые рыцарские турниры… Иногда он надевал на меня маленькие очки и говорил, что я страж библиотеки и должен охранять его любимые книжки. А после игр он всегда брал меня с собой, когда ложился спать, крепко прижимал меня к себе и я чувствовал тепло, которое согревало и наполняло мое плюшевое маленькое