Стоило Святозару попроситься быть божатым у Яронега, как Стоян и Белослава тут же обрадовавшись, согласились. Но наследник, не знал всей правды о своей ноге, а узнав о ней, уже и пожалел, что напросился в божатые к Яронегу.
Это случилось в начале месяца грудня, на землю только выпал первый снежок и ударили не сильные морозы. Святозар вместе с Туром, правителем, Храбром и Дубыней выехал рано поутру на конную прогулку. Как всегда покинув жилые пределы, пустили лошадей галопом, и Снежин не признающий поражения, обогнал коня правителя Удальца, которого считал на скачках своим главным соперником. Святозар ускакавший на много вперед, поворотил Снежина, и, подъехав к спешившимся наставникам, брату и правителю, довольный своей победой и конем, ласково поглаживая Снежина по шее, заметил:
– Вот видишь, отец, хоть я и никудышный наездник, но благодаря моему чудесному Снежину, я сегодня обогнал тебя и Тура.
Святозар задорно засмеялся и спрыгнул с коня. Однако стоило только подошвам его сапог коснуться земли, как тут, же правая нога подогнулась в колене, и наследник упал спиной прямо на дорогу, под передние копыта коня. Снежин тревожно заржал, и, скосив правый глаз в сторону упавшего хозяина, замер на месте. Увидев, падение Святозара наставники и отец, громко вскрикнули, и, бросившись к наследнику, помогли ему подняться и сесть.
– Что случилось, сынок? – взволнованным голосом спросил правитель, и, опустившись на присядки рядом с наследником, утер его лицо, на которое попали брызги грязи.
– Не знаю, отец, ноги словно нет…, – удивленно ответил Святозар.
Правитель засунул руку в сапог, и, потрогав больную ногу, порывчато вздрогнув, добавил:
– Как холодна… точно также, как когда ты вернулся с Пекла. Ты можешь на нее наступить?
Храбр и Дубыня помогли наследнику подняться. Святозар поставил правую ногу на землю и попытался на нее опереться, но она сызнова дернувшись подогнулась, не слушаясь его и совершенно не позволяя на себя встать.
– Отец, ее словно нет, – нервно проронил наследник. – Словно нет…
– Успокойся, мальчик мой… успокойся… Наверно ты переволновался или перемерз, – произнес правитель придавая своему голосу бесстрастности и принялся шептать заговор,