Толя плыл вслед за Колесниковым к берегу. Космические корабли и их двигатели мало волновали его. Но тот не мог уже остановиться.
– Он очень легок и удобен в управлении, – прямо-таки пел Колесников, – в нем устранена невесомость и запаса ядерного топлива хватает на год… И все в нем так упрощено…
Они коснулись пальцами ног мягкого волнистого песка.
– Знаешь, что сказал дядя?
– Что? – Толя прилег на горячий песок.
– Он сказал, что это такая современная машина – даже грудной младенец смог бы управлять ею…
Толя рассмеялся.
– Ну да, так бы и смог! А выверять курс по карте? А старт? А посадка? Ведь легко промахнуться и врезаться в землю…
– Много ты знаешь! – возмутился Колесников. – Этого не может случиться! Всем управляет электронный мозг, он самостоятельно проделывает множество операций, держит радио- и телесвязь с Землей и другими планетами, убирает и выпускает шасси, уклоняется от встречных астероидов и метеоритов. Правда, иногда случается…
Толя оторвал от песка голову:
– А сколько человек в экипаже?
– Всего пятеро… А что?
– А то… – сказал Толя. – А то… – Он вдруг замялся, страшно смутился и покраснел, потому что ему внезапно пришла в голову совершенно сумасшедшая или, точнее, совершенно фантастическая мысль, и ему даже стало немножко страшно от нее – такая она была неожиданная, ослепительная, ужасная. – А то, – растерянно бормотал Толя, – то…
– Ты что, спятил? – спросил Колесников.
– Да… кажется… – признался Толя, потому что хотя он и прожил уже двенадцать лет, а так и не научился говорить неправду, и сейчас ему было трудно не рассказать Колесникову всё, что он задумал, а говорить этого нельзя было ни в коем случае. И он мямлил и заикался: – Я… Я… Я подумал… Я хотел…
И он в конце концов сказал бы ему правду, если б Колесников не прервал его:
– Ну что ты хотел бы? Что? Терпеть не могу мямлей!
Толя, минуту назад распаренный и красный, внезапно побледнел и, к немалому удивлению Колесникова, уткнулся лицом в песок и пролежал так несколько минут, потом медленно приподнял голову, и с его губ, носа и щек посыпались приставшие песчинки.
– А если звездолет сядет на море? – спросил он. – Или в болото? Или в лес? Что тогда делать?
– Да не может он туда сесть! – закричал Колесников. – Сложнейший электронный