Затем насыпала в вазочку конфеты, сушки. Огромная кофемашина, покрытая сталью и черным стеклом, пропищала. Женщина взяла с нее кружку и тоже поставила на стол.
Кофе явно предназначался кому-то еще. Софья нахмурились. Лидия Ивановна тем временем подошла к окну, выходящему на другую сторону дома, и крикнула:
– Дорогой! Заканчивай, кофе готов!
Направляясь обратно к столу, она заговорчески улыбнулась соседке:
– Остановить его может только кофе.
– А кто там? – Софью начали одолевать нехорошие мысли.
Женщина села на кушетку рядом:
– Это сын. Приехал скосить траву. Опять выросла. Завтра буду собирать граблями.
Что-то внутри у Софьи сжалось от предчувствия, когда в прихожей послышались шаги. Через секунду в дверях появился сын – Чернов Демид Евгеньевич собственной персоной. В кроссовках, потертых джинсах и черной футболке. С головы до ног Чернов был покрыт травой и выглядел совсем как деревенский смуглый парень. Правда, с въедливым и прямым взглядом.
– У нас гости? – выдержав паузу, Демид обратился к матери.
– Должна сказать, сын, ты отвратительно воспитан, – строго объявила Лидия Ивановна. – Сначала следует поздороваться. И да, у нас гости.
Чернов посмотрел на Софью в упор:
– Вечер добрый.
– Добрый, – выдавила она.
– Я приму душ, – равнодушно бросил он матери, взял со стола кофе, обдав запахом свежей травы, и вышел.
Через минуту со второго этажа послышался звук льющейся воды. Софья проглотила пирог. Угораздило же ее, нарочно не придумаешь.
– Я, может быть, пойду? – с надеждой спросила.
Лидия Ивановна замотала головой:
– Нет-нет, ты же только пришла. Если это сын смущает тебя, не беспокойся. Он скоро уедет.
Не похоже, пингвин плескался в душе на полную катушку. Софья перевела взгляд в окно. На клумбе пышно цвели лилии. Соловей запел из зарослей сливы на заднем дворе. Стоит, вероятно, настоять и пойти домой, но там тихо, одиноко, а Софья предвкушала поход в гости и старательно пекла пирог не для того, чтобы напыщенный болван все испортил. Прямо скажем, появление Чернова на пороге кухни было не просто неожиданным – оно перевернуло картину мира. Раньше в голове Софьи существовали несвязанные между собой острова: работа, дом. Люди, дела, задачи, которые были на работе, никак не могли проникнуть на соседний остров. В "Хвосте кометы" можно быть деловой, резкой и результативной, дома – мягкой и расслабленной. Объявившись в непредназначенном для него мире, Чернов все испортил. Смешал.
Демид шагнул из душа, вытер полотенцем кожу и волосы, обернул бедра. Это просто анекдот какой-то, чтобы очередной кандидатурой в невесты мать выбрала не кого-нибудь, а именно мадам Светополову. Чернов прошагал босиком по коридору второго этажа в спальню. Он даже не удивится, если девица сама выбрала себя и внушила матери. После проклятого патента он мог ожидать от нее чего угодно. Демид