В те дни большое количество россиян призывного возраста бежали от мобилизации через контрольно-пропускной пункт Верхний Ларс. Весь регион наводнили машины с посторонними номерными знаками. Эти машины, бывало, продавали за бесценок, и местные перекупщики смогли неплохо нажиться. Золотая пора наступила и для продавцов велосипедов. Алан лично знал людей, которые озолотились, работая проводниками, перепродавая за бесценок купленные или брошенные автомобили и велосипеды.
«А почему бы тебе этим не заняться, – ругала Алана мама, глядя на то, как сын сидит дома на диване, – твои сверстники все при деле. Один ты целыми днями дома сидишь». «Не положено, мама, мужчине в моем статусе велосипедами барыжить», – отвечал Алан. «В каком таком статусе? – возмущалась мать, – в статусе бездельника? Все твои сверстники давно родину защищают, а ты на диване лежишь!» «Я, мама, может быть, без пяти минут кандидат наук, – парировал Алан, – А ты хочешь меня на фронт отправить». «Эти пять минут у тебя уже три года продолжаются, –наседала мать, – А то, что ты сейчас сказал, вообще кощунственно. Ни одна мать своему сыну такого не пожелает! В доме денег ни корейки, повсюду книги какие-то разбросаны, а ты сидишь и в ус не дуешь».
Алан понимал, что мама была права. Надо было найти какой-нибудь приработок. Но где его найти в датируемом регионе, где рулят отставники и чиновники? Идти работать в администрацию, где на тебя всех собак повесят за копеечную зарплату? Кое-кто из знакомых Алана сумел подвязаться в туристическом бизнесе, но для этого нужна была реклама и клиентура. Желательно также было пройти аттестацию и получить сертификат гида. Алан даже попытался это сделать, но столкнулся с махровой бюрократией. Чтобы получить сертификат гида надо было предъявить опыт работы, в то время как без сертификата нельзя было работать, т. е. получить опыт. Алан долго изучал законы о лицензировании туристической деятельности и в итоге решил не заморачиваться.
В этот момент Алану позвонил Эльбрус. «Есть клиенты, – начал он, запыхавшись, – небедные. Хотят Кармадонское ущелье посмотреть. Там дальше город мертвых, в общем, все по списку. Забирай. Они не новички, путешествуют много, экипированы, тренированы, в общем, заказ жирный. С тебя магарыч». «А сам почему не идешь с ними?» – поинтересовался Алан. «Я в Верхнем Ларсе. Не могу», – сбивчиво ответил Эльбрус. Алан насторожился. «Только не говори, что ты велосипедами торгуешь», – крикнул в трубку Алан, чтобы приятель не мог его не услышать. В трубке послышался какой-то треск. «Я тебя плохо слышу, – отозвался Эльбрус, – координаты сейчас скину. Они сегодня в два часа прилетают». На этом связь оборвалась. «Каким же прибыльным должен быть этот велосипедный бизнес в Верхнем Ларсе, раз он мне таких клиентов отдает!» – подумал Алан и прочитал пришедшее на телефон сообщение.
Гостей было четверо, а значит, они вместе с Аланом не уместились бы в обычную машину. Алану пришлось позвонить по объявлению и заказать спринтер – микроавтобус на 8 мест. Водитель подал машину рано утром. Это был коренастый худощавый земляк, судя по виду, ветеран своего дела и человек с большим жизненным опытом. Он подобрал Алана, и они вместе отправились в Беслан встречать рейс из Москвы. Алан присмотрелся к земляку за рулем. На руках были видны наколки, на лице красовался шрам. Всю дорогу в аэропорт он рассказывал про войну, разборки, кровь и убийства. Алан невольно поддакивал, потому что тоже хорошо знал эту "песню", но потом устал и решил положить этому конец. Когда они доехали до шлагбаума, Алан попытался перехватить инициативу и провести с водителем небольшой инструктаж. Он вкрадчиво объяснил, что гости приехали отдыхать, и при них все эти криминальные новости лучше не рассказывать. «Конечно-конечно, – ответил водитель, – я же не первый раз туристов вожу. Я, брат, свое дело знаю. Все в лучшем виде будет. Поверь мне, я знаю все, что нужно говорить».
Алан понял, что осадить старика не так-то просто. Он, явно, не привык ходить вторым номером. Алан хорошо знал этот тип людей. Чем больше на него нажимаешь, тем больше он дает обратку. «Я сколько раз уже гостей в горы отвозил, – не унимался водитель, – и с гидом, и без гида. Ты, я вижу, новенький совсем?» Водитель пристально посмотрел в глаза своему попутчику. «Я, если что, истфак закончил, – огрызнулся Алан. «Ничего страшного, – парировал водитель, – у меня сосед вообще даун был. Умственно неполноценный. На днях похоронили. Царство ему небесное». При этих словах он немного привстал, чтобы помянуть соседа. «Я все им расскажу, – продолжал он бодро, – Вот увидишь, им понравится».
Алан нервно посмотрел на часы. Судя по времени, самолет уже должен был сесть, но пассажиры все никак не выходили – видимо, получали багаж. У ворот зала ожидания сновали туда-сюда голодные до попутчиков таксисты. Водитель спринтера смотрел на них как-то свысока. Было видно, что для него это был пройденный этап. Претензия Алана, казалось, всерьез его раззадорила, и он широко улыбался, обнажив пожелтевшие от никотина зубы. «Я, брат, все нюансы этого дела знаю, – продолжал он без церемоний, – и гидов много всяких перевидал, и молодых, и старых, и умных, и глупых. Бывает едем полчаса, гид молчит. Останавливаемся, гостям осмотреться надо, а он как откроет варежку на полчаса. Они посмотреть все хотят, руками потрогать, а он им мозги песочит. А потом все. Притих.