Она кивнула.
– Вы обязаны строго соблюдать всё, что здесь написано.
«Иначе пинок под зад и никакой компенсации – да, да, да».
– Анна скоро вернётся с прогулки, чтобы отправиться в церковь. Первый раз я схожу с вами, покажу дорогу.
– Угу.
– Я вас оставлю. Пейте чай. Ужин будет после возвращения из церкви.
– Хорошо, спасибо. Всё очень вкусно.
Домоправительница никак не отреагировала на комплимент и покинула комнату.
«Надеюсь, здесь не все такие…»
Несмотря на высказанную похвалу повару, назвать угощения шедеврами кулинарного искусства можно было едва ли. Выглядело всё крайне аппетитно и красиво, но на вкус было одинаково пресным, будто один и тот же кусок пенопласта покрасили разными цветами и назвали пирожными.
Доев начатые кусочки, Саша закончила трапезу и к остальным не притронулась. Чай был жидкой вариацией этих пирожных – такой же безвкусный, несмотря на пару дополнительных ложек сахара, отправленных Сашей в чашку.
Покончив с едой, она стала озираться по сторонам. Всё те же плотные шторы, только эти из белого атласа, расшитого цветами, как диваны. Стены пестрели всевозможными молдингами и барельефом, пол скрывался под искусным ковром, а с потолка таращилась огромная люстра, горевшая двадцатью яркими лампочками, переглядывающимися с настенными бра.
Саша встала, чтобы обойти комнату кругом. Она направилась к дальней стене, из которой вырастал аляпистый камин. Ей было интересно его устройство, но от изучения предмета её оторвал уже поднадоевший голос.
– Александра, вас ждут.
С этими словами домоправительница вышла из комнаты, и Саша, как послушная собачка, последовала за ней. Та повела её под лестничное крыло, под которым находилась дверь в ещё одну комнату. Здесь свет был не таким ярким, и сам интерьер не светился от вездесущей белизны. Затянутая в шёлковые обои болотного цвета комната представляла собой контрастную вариацию гостиной, посередине которой так же красовалась диванная композиция, на этот раз оккупированная хозяевами дома.
– Здравствуйте, – поздоровалась Саша с порога.
На лицах всей троицы расползлись широкие улыбки. Было очевидно, что они рады видеть Сашу, но всё же её охватило уже знакомое чувство, появившееся при виде ярко-зелёной изгороди. Они были похожи на образы со старых фотографий, некогда помутневших от времени, но вновь возродившихся в руках бывалого умельца.
Платье на девочке, будто выкроенное из обоев, сливалось с обивкой дивана, и казалось, что у неё есть только голова, укрытая копной рыжих волос. Её огромные водянистые глаза таращились на новую няньку и будто бы кричали «дайте мне с ней поиграть!». Поиграть, как с только что подаренной куклой, которая до поры до времени станет любимой, пока не истрепется и не потеряет блеск новизны.
– Меня зовут Саша, – она пробежалась взглядом по всем членам семьи, чтобы никого не оставить без внимания, те тоже поздоровались, и она обратилась к своей подопечной: – Ты,