– Я из Мексики… ммм… из Акапулько.
– Точно! Обожаю Мексику, и мужчин мексиканских. Ох, хотела бы я поесть с ними хрустящую кесадилью с мясом, ммм, слюнки потекли, чувствуете?! А ещё станцевать Харабе Тапатио5 под звуки маракаса. Даже мурашки побежали по коже, посмотрите! – Она схватила меня за руку и приложила к своей, продолжая улыбаться белозубой улыбкой.
– Да, да! Я поняла, приезжайте как-нибудь к нам, мы любим гостей. – Я немного отстранилась, засмущавшись от такой темпераментной девушки, и убрала руки за спину. – Сеньорита, вы не знаете дом шестьдесят четыре по улице Av. del Litoral, где находится? Здесь?
– Хм… вы как раз стоите на улице Rambla del Poblenou, она пересекает Avinguda del Litoral и считается одной из самых популярных улиц нашего города. Здесь туристов ходит тьма тьмущая, потеряться можно в раз. Но зато она ведет на пляж к морю, и ещё здесь расположено несметное количество кафе и ресторанов. Вот если ты пойдешь туда…
– Стоп, стоп. Мне нужен дом шестьдесят четыре.
Молодая энергичная испанка продолжала что-то рассказывать, улыбаться и пританцовывать. Вот она жизнь полная удовольствий.
– Ладно, пойду сама поищу.
Я пошла вдоль улицы Rambla del Poblenou, смотря по сторонам, стараясь не пропустить нужную мне улицу. Дойдя до конца и выйдя на набережную, я повернула направо и увидела номер дома. Это был он, финиш моего путешествия. Листок с адресом выпал у меня из рук, подхваченный ветром, он летел к морю. Я стояла у дома, который и не был домом.
Это был популярный ресторан Can Fisher, и я не думаю, что мой любимый Сегундо жил в нем. Он соврал, подсунув визитку популярного ресторана, он просто хотел от меня отделаться.
Я огляделась по сторонам и поняла, что это не сон, я нахожусь за тысячу километров от родного дома, у меня нет денег и никого, кто мог бы помочь мне в чужом городе.
Сегундо здесь не было, вокруг шныряли испанцы и сотни туристов, они не обращали на меня внимания, и впервые в жизни я почувствовала себя невидимкой.
Кажется, именно в тот момент, я поняла, что моё детство закончилось. И от этого стало невероятно грустно.
Глава 8. Быть атомом не просто.
Сколько прошло времени с тех пор, как шасси мексиканского самолета коснулось земли Испании, я не знала. Я не проверяла на календаре дни и ночи, не отсчитывала секунды и минуты на часах. Ничего. Думала ли я о том, почему это произошло со мной?
Думала.
Каждый день.
Тогда в самолете, я дала себе зарок не плакать, и я сдержала обещание. Боль затаилась где-то в глубине души и иногда грызла меня, стачивая зубы и надрываясь от крика. Я позволяла ей такую роскошь, но только по ночам, когда была одна. Меня это даже забавляло – наблюдать и контролировать свою боль, то отодвигая, то приближая ее, наслаждаясь её агонией. Страдания заползали в моё сердце и незримыми щупальцами вытаскивали из него любовь.
После работы я приходила в свою маленькую комнатку, которую снимала недалеко от ресторана «Can Fisher». Да именно туда я и устроилась.