Гражданское право. Особенная часть. Коллектив авторов

в том виде, в котором она была представлена выше. Полагаем, что складывавшаяся веками теория государства и права является в достаточной степени универсальной и обобщенной, чтобы воспринять даже самые инновационные взгляды. В то же время тезис о том, «цифровое право – это соединение неправовых регуляторов, которые в определенных сочетаниях дают правовое качество», не выдерживает никакой критики[90]. И безусловно, следует отрицательно оценить попытку деления права на цифровое и аналоговое[91]. Подобный подход недопустим: право не может быть аналоговым, в силу того что не могут быть аналоговыми общественные отношения, нормы права, нормативные правовые акты, субъекты правоотношений и т. д. Аналоговым может быть сигнал электросвязи и устройство, работающее с аналоговыми сигналами, но не право.

      Основываясь на всем вышесказанном, следует сделать вывод о нецелесообразности выделения «цифрового финансового права» – ни как комплексного межотраслевого образования, ни как подотрасли или института собственно финансового права. Внедрение финансовых технологий не меняет фундаментальной сущности финансового права как отрасли российского права, регулирующей публичные финансовые отношения.[92]

      Финансовое право тесно связано со всеми (или практически со всеми) отраслями российского права, что давно признается и в учебной и научной литературе[93]. Более того, усиление межотраслевой интеграции – одна из отличительных особенностей современного этапа развития права. Финансовое право связано с конституционным, административным, гражданским, земельным, экологическим правом и иными отраслями. Констатация факта наличия связей финансового права с информационным правом не привносит ничего принципиально нового в теорию. С тем же успехом помимо «цифрового финансового права» можно выделить «экологическое финансовое право», «трудовое финансовое право», «уголовное финансовое право» и т. д. Между тем это не делается по причине явной бессмысленности. Очевидно, что на практике зачастую весьма сложно в каждой конкретной ситуации вычленить отношения исключительно одной отраслевой принадлежности.

      Говоря же о системе финансового права, следует сказать, что на сегодня отсутствует необходимость выделения дополнительных подотраслей и институтов, которые регулировали бы новые общественные отношения, связанные с применением цифровых технологий. Рассматриваемые отношения успешно охватываются существующими в системе финансового права крупными структурными образованиями. В то же время полагаем допустимым говорить о возможности выделения субинститутов, в рамках которых осуществляется регулирование обращения цифровых валют, цифровых финансовых активов, контроль и надзор за деятельностью субъектов, осуществляющих инвестирование при помощи краудфандинговых платформ, надзор за операторами информационной системы, в которой осуществляется выпуск цифровых финансовых активов,