Мой старенький “Леново”тоже пикает. Я быстро открываю и читаю смс, как будто надеюсь, что по какой-то чудесной случайности мне достались не жалкие крохи технического секретаря, а нормальный оклад инженера-проектировщика.
Естественно, ничего подобного не случилось.
Моя зарплата все еще ниже плинтуса. Ее едва хватает, чтобы покрыть кредит, который мне пришлось взять полгода назад.
Маме нужна была операция на сердце, ее поставили в очередь, но врач мне откровенно сказал: ждать слишком долго, все может закончится печально. Есть возможность прооперироваться платно, в клинике краевого центра. Когда он озвучил сумму, у меня опустились руки. Но ненадолго.
Тайно от мамы, всеми правдами и неправдами, мне удалось взять кредит под залог нашей квартиры. Которая, стараниями папаши, после развода родителей оформлена на меня. Мама так и не узнала, что операция была платной. Ей тогда было очень плохо, ввести ее в заблуждение не составило труда.
Зато теперь она чувствует себя прекрасно! А кредит… я справлюсь. Я молодая, здоровая, амбициозная.
Я переехала в столицу, где можно заработать гораздо больше, чем в нашем маленьком городке. Сначала я работала официанткой – потому что устроиться по специальности не получалось, а, кроме кредита, нужно было оплачивать жилье. Когда проблема с жильем решилась, мне удалось попасть в фирму своей мечты. Правда, всего лишь на должность секретаря. Но с надеждой перейти в технический отдел.
У меня все получится, ни секунды в этом не сомневаюсь. Я буду работать инженером-проектировщиком, выплачу кредит. А мама увидит внуков… Если я все же решусь на такую безумную авантюру как брак и дети.
– Пошли в “Манаролу”, – щебечут девчонки. – Отметим роллами и тортиком. Лера, ты идешь?
– Нет, я… Мне еще нужно пару документов перепечатать. Срочно.
– Ой, да не жлобься ты, Виноградова, – скалится Танька. – Что, опять будешь гречку из контейнера лопать?
– Не твое дело, – огрызаюсь я.
– Я такие туфельки присмотрела в “Пассаже”… Сегодня куплю, – радостно сообщает Танька. – Виноградова, хочешь отдам тебе свои старые?
– Конечно, отдай! – хихикает Алина из рекламного отдела. – Они по-любому лучше, чем ее галоши с блошиного рынка.
Я невольно опускаю взгляд на свои стоптанные “лодочки”. Да, они старые. Даже древние. Но зато очень удобные. Мне приходится носиться по этажам с документацией, и в туфлях на шпильках я бы осталась без ног за полчаса.
– Отдай их Алине, – огрызаюсь я. – А то у нее сапоги с дырками.
Алина стоит в дверях и на ногах у нее кружевное нечто на платформе и с открытым носом. Летние ажурные сапоги. Редкое уродство.
Эта самая Алина вместе с Танькой с первого дня не дают мне прохода – нашли жертву, об которую можно почесать свои ядовитые языки.
Поначалу я переживала. Но теперь тоже не стесняюсь, выпускаю на волю свою внутреннюю язву. Я могу за себя постоять, и плевать я хотела на подколки этих высокомерных куриц.
– Что бы ты