Я вдруг вспомнила, что уже давно не встречала на улице мать Ломова, и почувствовала, как предательски задрожали под пледом колени.
– Вот как?! – Мокроусов изумлённо поднял голову от протокола. Ручка растерянно зависла над исписанным на треть листом.
– Да, вот так, – добавила я уже менее уверенно.
– А Веронику соседка тоже видела? – как бы между прочим поинтересовался Эдуард Васильевич, быстро оправившись от лёгкого шока и вновь приблизив голову к сухим строкам протокола.
– Спросите у не… – с нервным всхлипом я проглотила последнюю букву.
Судя по хитро блеснувшим глазкам, какая-то новая идея зародилась в мозгу следователя.
– Обязательно спрошу. А пока продолжим с вами. Итак, вы утверждаете, что в тот вечер с вами была Вероника, – прищурился Мокроусов, и к губам прилипла скользкая улыбка. Он внимательно наблюдал за моей реакцией.
– Утверждаю, – кивнула я.
Он кивнул и снова зачиркал ручкой по листу.
– До которого часа Вероника была здесь?
– До полуночи, – уверенно сказала я.
– Вы это точно помните? – Мокроусов поднял безволосые брови. Во взгляде скользнула ирония.
– Абсолютно точно.
В воздухе повисло напряжение. Закашлявшись, я провела рукой по лбу, стирая испарину.
Следователь усмехнулся и, выдержав паузу, заметил:
– А вот ваш супруг, с которым я побеседовал утром, утверждает, что приехал сюда в пять минут первого и нашёл вас в постели в глубоком обмороке, вызвал скорую… Так?
– Так… – Меня точно обдало ледяным душем.
– Он сказал, что улица в это время была абсолютно пуста. Куда же делась машина Вероники?
– Может, успела завернуть на Переяславское шоссе? – предположила я.
– Может… – неопределённо сказал Мокроусов. – Но что-то мне подсказывает, что Вероника уехала гораздо раньше. Причём, когда именно, вы знать не можете, так как пребывали без сознания. В вашей крови обнаружен алкоголь. Вы пьёте?
Господи, память моя, помоги мне!..
– Иногда, как все, – пожала я плечами. – Если есть повод…
– А в тот вечер какой был повод? – ухватился Мокроусов за мои неосторожные слова. – Может, хлопнули с сестрой за встречу? А? – Он вдруг неприятно рассмеялся.
Не дождавшись ответа, следователь внезапно стал серьёзным.
– Не слишком добрый сосед алкоголю – тимидолин. Вы принимаете тимидолин?
Я не понимала, к чему он клонит.
– Нет, не принимаю.
– Каким же образом он оказался в вашей крови?
– Понятия не имею.
– И даже предположений нет?
– К сожалению, ни малейших.
– Ну хорошо… А где в это время находился ваш сотовый телефон? – продолжил он аккуратно затягивать петлю на моей шее, зайдя вдруг с другого боку таким сказочным тоном, как бабушка в платочке, растворяющая створки