– Есть подлецы, которых надо вешать,
И лучше, если головою вниз.
Они Вас разорвут, себя потешить,
И из-за них получишь нервный криз.
Есть подлецы, они, что тараканы,
Давить их надо сапогом, ногой.
Они влезают в душу самозваны,
Кусая, наслаждаются собой.
То – кобры, ядовитые гадюки,
И надо их арканом уловить.
Лишь зло вершат их языки и руки,
И надо бить, всегда их только бить!
Опасно будить льва. И страшен зуб тигра. Но самое ужасное из всех ужасов – это человек в его безумии! – Сказал Шиллер.
В порыве глубокого отчаяния, мать издала свирепый рык и кинулась на убийцу, желая задушить. Кто-то из вошедших, подставил ей подножку. Она упала, и, как львица, только что потерявшая своего первенца, стала скрести ногтями пол, свирепо рыча, и вновь собираясь броситься на своего мучителя. Потом вспомнила о ребёнке, взяла кровавое месиво на руки, стала баюкать. Но кто-то из слуг вырвал у неё из рук убитое дитя.
И в тот же миг началась осада замка. Слуги, ворвавшись к ним, доложили хозяину об угрозе. Он в спешке выбежал вместе с ними. Они долго защищали замок, отражая атаку. Негодяя убил брат Агнесс, помогал добивать его лорд Генри. Оба молодых человека стали сразу разыскивать сестру, возлюбленную. Когда, наконец, они нашли её тюрьму, то увидели – она металась в красном платье посреди горницы. Видно, платье было испачкано кровью ребёнка. Первым подбежал к ней брат с вестью о спасении и просьбой – покинуть сейчас же это страшное место. Но она начала осведомляться у него со слезами на глазах:
– Где мой ребёнок? Куда его дели? Почему его забрали у меня? Давай его искать вместе, братик!
– У тебя разве есть ребёнок? – В один голос вскричали брат и любимый.
– Да, есть! Его только что убили, но он всё-таки живой! Я чувствую это! Куда они его унесли? Куда? – Скулила она жалостливо.
– Но здесь нет дитяти! – ответили ей они.
– Значит, он всё-таки, действительно умер, злодей его убил! – Завопила она. Брат её обнял и стал уговаривать идти с ним. Уговаривал и любимый. Но она не соглашалась:
– Я должна его найти! Ему пора уже кушать, у меня много молока, грудь даже распирает! А он – голодный, мой мальчик, – жаловалась она, никого не слушая. В комнату влетел впопыхах, слуга, с криком:
– Где хозяин? Убегайте все живее отсюда, горим, уже рушится кровля!
– А где моё дитя, ты не знаешь? – спросила она его.
– Знаю, его же убил на твоих глазах твой насильник, и сбросил в люк! Бегите отсюда скорее!
Тогда Агнесс дико закричала:
– Никуда не уйду, пока не найду моего крошку! Или останусь навсегда здесь, где погиб мой малыш!
Родригес схватил её на руки и побежал с ней к выходу. Но она стала отбиваться со словами:
– Оставь меня, я ищу своего сына! –