и не очень спиртных напитков, и уже в десятом классе завёл дружбу со стаканом, иногда прикладываясь помимо наших дружеских посиделок после школы за картишками, пока родители на работе. Один раз зимой на перемене, Санёк сбегал домой, и меня звал с собой я отказался, так основательно приложился к банке с самогонкой, что прогулял географию, учительница спрашивала, где Саша Низов, я его на перемене видела, (а Саша Низов в это время самогоночку дома дул), пришёл к последнему уроку истории вела Татьяна Алексеевна – классный руководитель, – пришёл уже заметно пьяный. Мы его за школой снегом оттирали, чтобы привести в чувство. Он просидел урок истории, забившись в угол на последней парте, мы ему отличницу- красавицу посадили – уговорили её посидеть урок истории с Саньком, чтобы пустить пыль в глаза классной, Санька настращали, сиди как сурок, классная злая, заметит, доложит директору, потом будут на линейке страмить (как у нас говорят, а не срамить), перед всей школой, родителям скажут, Санёк испугался чуть ли не под партой весь урок просидел, классная тоже как будто просекла, чего это Саша Низов сидит с Настей отличницей? обычно всегда сидел с Шикуновым- хулиганом, у которого старший брат уже был сформировавшийся алкоголик из ПТУ, и не вызывала отвечать, когда Наполеон начал наступать на Кутузова. В другой раз они с Тагилом (кличка одноклассника из деревни, он у нас доучивался 9—10 класс, у них в Чаадаево только церковно- приходская… восьмилетка, а зовут Володька – низкорослый, плотно сбитый, как будто из чугуна отлитый, невероятной физической силы от Бога, гнул советские пятаки на спор, а не от накачки, весёлый жизнерадостный парень, ему стукнешь по печени, когда на перемене мы обменивались дружескими тычками, он смеётся, бей, говорит, Андрюх, сильнее, зато сам если двинет легонько, играючи – маховики* как кувалды, отлетаешь на десять метров), сложились по рублю; помните, ровесники какие были советские рубли? увесистые, тяжёлые монеты из сплава с изображением Ленина, сразу видно, это – деньги, гордость брала, не то, что сейчас, я говорю про наш рубль – зачуханный, задолбанный, зачморенный долларом, – и пили в парке «полтиннике» (им. 50 Советской Власти) дрянное вино 0,8 бутылка тёмно-зеленого стекла, у нас фугасом называлась, сидя на лавочке, зимой, и наблюдая за проплывающими листами фанеры на Антананариву… Конечно, прогуливали урок- два. В третий раз Санёк после такой затяжной перемены пришёл на физкультуру заметно пьяный (Тагил вообще не пришёл, ему по барабану была эта учёба, сразу после распития «бомбы» уехал в деревню Чаадаево, умный парень, Санёк-то попроще), мы его под матами спрятали в раздевалке, чтобы физрук не заметил. Ещё тогда у Санька проявилась слабость к алкоголю, как и у Тагила. Они и меня не раз звали выпить с ними в парке, между уроками, стимулировать себя на учебный процесс, даже не требуя денег в складчину. Я один раз согласился, домой попал через сутки, маманя вся испереживалась, «ты где был?» Сначала бутылку выпили в парке – им мало, я говорю, хватит парни, пора идти на географию, Кларисса
