Зашуршав сухими метёлками растений, вернулся Ветер.
– Что там происходит? – спросил Старик, усаживаясь на песок и вытягивая покрытые варикозными узлами ноги.
– Откуда мне знать, я ведь всего лишь «бестолковая сила природы», – огрызнулся Дух.
– Ты что и впрямь обиделся? Или разыгрываешь из себя прихваченную на сеновале девку, которая отнекивается и упирается, но в то же время даёт щипать себя за задницу?
Оскорблённый пренебрежительными словами магуса, Ветер бросил в него горсть песка и пыли.
– Тфу! Чтоб тебя. Ну ладно, ладно. Хорошо. Я погорячился. Никакой ты не бестолковый.
– И?… – требовательно протянул Ветер, скрипнув флюгером на крыше банка.
– И, возможно… лишь возможно, мне стоит прислушиваться к тебе почаще. А теперь скажи, что творится там, на площади. Не стоит ли мне убраться отсюда от греха подальше?
– Твой «не друг» только что разрушил вместилище Странника и теперь стоит и смотрит, как колдун отстраивает его вновь. Ну и глупый же у него вид…
– Значит, заклинателя он не нашёл. А ты знаешь, где укрылся бокор, прорвавший Завесу?
– Конечно, – самодовольно просвистел Ветер, а потом, словно раздумывая вслух, добавил, – может, мне стоит помочь ему убить «не друга»…
– Это ещё зачем?
– Тогда он освободит Странника. Тот вернётся в Гхактлаан и Завеса вновь сомкнётся.
– Удивительно разумная мысль для элементаля. Но мне интересно, что сделают бандиты с жителями городка после смерти их защитника? Об этом ты, как видно, не задумывался.
В ответ на упрёк Ветер тихо затеребил стебли кукурузы, что Старик расценил как равнодушное пожатие плечами. По большому счёту, Духу не было никакого дела до простых смертных. Его волновало лишь то, что касалось непосредственно его самого. Впрочем, как и большинство людей, которых знал Старик. Покачав головой, контрактор решительно сказал:
– Нет, помогать некроманту, который без зазрения совести взывает к духам мёртвых, мы не станем. Лучше поступим по-другому…
Проклятая тварь восстановилась быстро. Слишком быстро для создания такого размера. Леко, успевший достать из потайного кармана ещё две гром-пули (жалкие остатки своего запаса) подбросил их в ладони и после короткого раздумья спрятал обратно. Он уже отчётливо представлял себе, как земляной гигант возрождается всякий раз после того, как Стрелок обращает его в пыль. Очевидно, для того, чтобы разделаться с големом окончательно, требовалась вовсе не грубая