«Конечно, – ответила Даша. – В школе договоримся.»
Потом подумала и добавила: «Давай поболтаем? Спать неохота совсем!»
Они подробно обсудили пожар и свои впечатления от него, хоть Даша и опасалась, что это может прочитать ФСБ и в случае чего принять меры. Потом поговорили про того маньяка. Даша дала ссылки на мамины статьи, а Ира утверждала, что эта история может быть интересной разве что с точки зрения краеведения. Они смеялись, представляя каким может быть урок, посвященный этому событию и попрощались только глубокой ночью, чуть ли не утром, уже хорошими подругами.
***
Антон несся по улице, опустив голову.
Домой… Скорее домой… Домойдомойдомой…
Пламя все еще ревело в ушах, жар опалял. Антон то и дело вытаскивал руки из карманов, ощупывал волосы и толстовку, боясь, что горит. Стоило моргнуть – и огонь появлялся перед глазами. Он думал тогда, что умрет. На целую секунду в это поверил. А потом прямо перед ним выскочило это окно, не успел ничего обдумать – и уже на той стороне, катится по колкой сухой траве. Что это, блин, с ним было?
Наваждение.
Антон шарахнулся в сторону, когда из подворотни вышел человек с собакой. Он даже не понял, кто это был, мужчина или женщина, так спешил убраться подальше.
Домой… домой…
Он постарался взять себя в руки, нельзя ведь в таком виде показываться дома.
Он видел лица в пламени. Много лиц. Искаженных криком, болью, яростью. И они видели его. Видели! Они смотрели на него, звали, умоляли, ругались. Он и забыл тогда, где находится, кто он, что с ним происходит.
Это же был глюк?
Уже белочка?
Антон знал, что с этим домом нечисто. Знал, что дело было не в грибке. Почему же тогда он так хотел туда пойти?
«Спокойно.»
В лифте не горел свет, кто-то опять выбил лампочку, и Антон выбрал лестницу.
Отец пьяно дрых на кухне, Антон узнавал это по характерному храпу. Под дверью родительской комнаты виднелась полоска света – мать еще не спала. Антон тихо прошел к себе, бросил толстовку под кровать, туда же отправил и пропахшие дымом джинсы. Он только успел улечься, когда услышал:
– Паспорт.
Антон подскочил, но тут же осознал, что говорит его брат, лежащий на соседней кровати.
– Чего?
– Где мой паспорт? Я знаю, ты его взял.
Антон ненавидел, когда Леха говорил таким вот спокойным холодным тоном. Это значило, что он в ярости.
– Не брал я его, – ответил Антон и улегся обратно.
«Завтра подкину, он подумает, что паспорт выпал и завалился… к примеру, за диван.»
– Вот почему ты врешь? Завтра чтобы паспорт лежал на моем столе, понял?
– Я не… – начал Антон.
– Понял или нет?
– Понял, понял. Поищу я завтра твой паспорт.
Леха отвернулся к стене и почти сразу засопел. Но он хотя бы отвлек Антона от переживания огненного кошмара. Антон свесился вниз и