Она ловила на себе взгляды прохожих и, время от времени, кивала и здоровалась в ответ. Проблема была в том, что в Тимашаевске каждый знал, что Алиса – дочь Виктора Бражникова, владельца аграрно-промышленного комплекса, нескольких магазинов и заправок, местной "крыши", входящего в когорту городских "управленцев". Тимашаевск – государство в государстве, впрочем, как и, наверное, любой город в стране.
Вокруг было чисто и красиво, но сквозь эту пастораль просвечивала бедность, которую Алиса видела без пресловутых "розовых очков". Ей хотелось верить, что где-то все устроено совсем иначе, и что она сможет жить совсем другой жизнью – без отцовских соглядатаев, без подобострастия вперемешку с ненавистью, и без постоянного чувства страха. Казалось бы, уж кому-кому, но только не ей чего-то бояться, однако Алиса ощущала опасность кожей и объяснить этого не могла.
Даже сегодня в вокзальной кафешке повела себя как умалишенная!
Она опять остановилась и подняла голову. Солнце ослепило ее, и на мгновение Алиса почти потеряла опору под ногами.
– Шо, малая? – тут же раздалось за спиной. – Воды?
Гоча рванул к магазинчику на первом этаже каменной двухэтажке и вернулся уже через минуту, держа в руках запотевшую бутылку минералки.
– Спасибо! – Алиса скрутила пробку и прильнула к горлышку. Сделав несколько обжигающих глотков, протянула бутылку обратно.
– Ни, – дернув кадыком, отмахнулся парень.
– Пей, Гоча!
– Я такое не пью, – гоготнул тот. – Сейчас придем, я пивасиком поправлюсь.
Алиса приложила холодный стеклянный бок бутылки к щеке.
Таня права. Странный парень. Симпатичный. В костюме. Друзья отца тоже почти всегда в костюмах, но они все такие противные, что… не костюмы, конечно, а друзья. Когда ты маленький, то особо не задумываешься о том, что чувствуешь к людям. Но с каждым годом в тебе открывается что-то такое, что позволяет тебе разделять людей на плохих и хороших. Ты можешь ошибаться, это нормально. Но такое случается все реже и реже…
Вот, например, Гоча – он хороший, потому что не дает ей делать плохие вещи. Ей, конечно, на самом деле все это ненужно, просто…
– Просто мне очень плохо… – неслышно прошептали ее губы.
Парень из кафешки никак не выходил у нее из головы. Как и его голос.
Алиса задержалась у витрины с бытовой техникой. Стояла, покусывая ноготь и бездумно глазея на выставленную стиральную машину.
Да, его голос! А еще интонации и произношение. Этот парень говорил, будто диктор телевидения. С центрального канала. В белой рубашке, выбритый, с красивой стрижкой…
Алиса наткнулась на отражение маявшегося за ее спиной Гочи и поджала губы.
И одеколон у него классный!
Алиса глубоко вздохнула, пытаясь вспомнить