– Вы с такой мощной эмпатией в этом мире долго не протянете!
– Знаю.
– А я вот вполне это представляю. Как будет хорошо, – женщина наконец-то отошла от своего официального образа, разговор пошёл на равных.
– Романа приглядываете? И заодно воспитываете?
– Не без этого. Но вот только…
– Что?
– Но вот только… вы тут образовались! – Светлана взяла его за локоть.
Для Дома эти секунды растянулись во много раз. Его одновременно пронизала давно забытая нежность, он внутри устремился к женщине, в пространстве душ обнял её и приник всем телом; и тут же посетило чувство неприятия на фоне истончившейся в мире любви, понимание обстоятельств таким образом, что любое неосторожное движение приведёт только к новому разрушению, пусть даже невидимому. Он не стал отстранять руку, но и не сделал шага навстречу.
Света убрала руку.
– Нам всем трудно! – она подошла вплотную, чтобы можно было услышать шёпот.
– Да, конца этому пока не видно.
– И… трудно, когда не любишь… себя! – Светлана дважды запнулась.
Дом много раз в походах слышал откровения людей, он знал, что в таких ситуациях не надо ничего говорить. Чтобы не помешать человеку. Может, это единственный раз в жизни, когда спутник может выговориться, сам для себя сформулировать ощущение жизни и пути. В каком-то смысле конечная точка маршрута была не так важна – вот Света подошла к сокровенному уже в начале.
– Тебе надо отдохнуть! – сказал он с нажимом.
– Вот всегда я всё делаю не так или не вовремя, – женщина сморгнула подкатившие слёзы.
– Хотите вернуться? – проводник специально обратил разговор к суровым реалиям: по опыту, психотерапия всегда мешала в пути.
Светлана отошла и стала разворачивать спальник.
– Роман хороший, и вы… хорошая! – сказал для ободрения Дом ей вдогонку.
– Ага. Спасибо! – ответила Светлана, не оборачиваясь.
Она достала из мешка скреплённую пачку листов и передала Дому.
– Вот повесть. Может, понемногу будете читать?
– Да, прямо сейчас начну.
Светлана посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, иронизирует Дом или нет. Тот говорил серьёзно.
Вдали послышались приглушённые хлопки, по домам и деревьям забегали огненные отблески. Это были не взрывы, замаскированная на окраине батарея неизвестного оружия открыла огонь по темноте. Девушка завернулась в спальник с головой и уже через пару минут стала посапывать.
Дом переместился ближе к окну, откуда пробивался свет, лёг поверх спальника и стал неторопливо читать.
«Посеяться в этом году не дадут!»
Светлана, почти родившаяся нд, но убитая вместе с беременной матерью на большом сроке, прожила малышковый период в подвале, укрываясь от других людей,