– Александр Сергеевич, – пролепетала Галя.
– У тебя пара по литературе?! Александр Сергеевич – это Пушкин!
Наташа развернулась и едва не уткнулась носом в грудь директора лагеря. Тот стоял, уперев руки в бока, и грозно взирал на девчонок.
– Нестеренко! – прорычал он, и Галя едва не грохнулась в обморок. —Сейчас проходит инструктаж у каждого отряда, а вы шляетесь! И ты, новенькая, а ну марш обратно! На первый раз прощаю!
Влекомая обезумевшей от страха Галей, Наташа неслась, не разбирая дороги. И только возле третьего домика она остановилась, перевела дух и освободилась от Галкиной хватки:
– Ой, доведешь ты меня своими пионерскими замашками, ссыкуха!
Все еще ворча, Наташа вошла в комнату следом за оправдывающейся Галей и удивленно вскинула брови. Рыженькая Анюта сидела на кровати, глотала слезы и шумно всхлипывала, прижимая к груди куклу Барби. Маня и Таня хихикали, а Светка в огромных наушниках, покачивая ногой в такт неслышной для остальных музыке, с невозмутимым видом лежала на кровати.
– Что случилось? – живо включилась повеселевшая Галка.
Но хихиканье и всхлипы лишь усилились. Наташа присела рядом с Анютой.
– Рассказывай, детка!
Она покровительственно похлопала рыдающую девчонку по плечу и потянула на себя куклу. Она сделала это для того, чтобы Анюта подняла голову. Та вцепилась в игрушку еще крепче и ничего не сказала. Но на Наташу все—таки поглядела. В темной зелени глаз плескалась горькая обида.
– Детский сад! – рассердилась Наташа. – Маня—Таня! Что тут у вас произошло? Рассказывайте, хватит ржать!
Подружки—близняшки переглянулись:
– Анюта стала вещи доставать из чемодана, и кукла на пол вывалилась!
Кто из них говорил – Маня или Таня – Наташа не разобрала, слишком уж похожими они были. Но это было неважно, потому что тут же в разговор вступила вторая:
– А Светик куклу схватила!
Тут подружки опять жеманно переглянулись и снова захихикали.
– Да говорите толком! – прикрикнула на них Галя. – Вам же сказано!
Светка тем временем растворилась в музыке и беззаботно раскачивала ногой. Казалось, ее вовсе не интересует происходящее.
Маня— Таня продолжили:
– Светик повертела куклу в руках. Ну, просто посмотрела. Аня и говорит: «Отдай», а Светик ей: «Глупая Барби. Где ее Кен?». А никакого Кена нет!
Они снова засмеялись. Наташа поджала губы.
– Тогда Светик раздела Барби догола и сказала, что когда они встретятся, им будет, чем заняться, потому что все блондинки – дуры, и разговаривать с ними не о чем, остается только трахать!
Наташа побагровела, а Маня—Таня, сдавленно хихикая, склонились над модным журналом, который лежал у одной из них на коленях.
– Анюта, сколько тебе лет? – Наташа снова повернулась к зареванной девчонке.
– Шестнадцать, – сдавленно всхлипывая, ответила та. – Будет. В следующем году.
– И чего ревешь? Кукла у тебя, все