Чтобы подойти к склепу, нам пришлось миновать широкую скрипучую калитку и узкую тропинку, покрытую толстым слоем опавшей листвы. Судя по всему, беспокоить покойных баронов в Ацере было не принято, – ни уборщики, ни собственный наследник их последнее пристанище явно не посещали.
Когда-то эта постройка была покрыта причудливой каменной резьбой, однако сейчас траурная красота оказалась скрыта под слоем мха и мелких веток, а скорбящий ангел на крыше выглядел так, будто вот-вот развалится на куски. Вход в усыпальницу был закрыт деревянной дверью, которой не давал открываться большой металлический засов.
Эдуард с явным усилием вытащил его из пазов и распахнул передо мной тяжелую створку. Из склепа тут же дохнуло холодным затхлым воздухом.
Внутри оказалось на удивление чисто. Видимо, время от времени уборщики все-таки сюда заглядывали: в углах не было и намека на паутину, а каменные саркофаги выглядели целыми и почти не пыльными.
Я зачем-то их пересчитала. Гробов было шесть штук. Наверное, вместе с Солусами тут были похоронены еще какие-то родственники.
– Здесь покоятся барон и баронесса, – Эдуард указал на самую большую гробницу. – Слева от них – Антуан, а у стены – Аннабель. Те два саркофага тоже парные, там лежат родители старого барона и его дед с бабушкой.
– А в последнем?
– А последний пуст. В нем должны были похоронить Эдуарда, но этого не случилось.
– Где же находится его могила?
Солус ответил не сразу.
– Не знаю, – сказал он. – Его следы так затерялись, что я не уверен, есть ли она у него вообще.
Мы провели в усыпальнице несколько минут, после чего мужчина предложил прогуляться еще. Я снова взяла его под руку, и мы больше часа неторопливо бродили вокруг замка.
Обедали тоже вместе – впервые с момента моего приезда в Ацер. Уплетая куриную отбивную с жареным картофелем, я думала о том, насколько верными оказались предположения Аники Мун, уверенной, что, отказываясь от еды «Ориона», Эдуард питается какой-нибудь гадостью. Барон ел овсянку – собственноручно сваренную на воде и выглядевшую, мягко говоря, неаппетитно. На предложение помочь с приготовлением пищи Солус ответил вежливым отказом, однако у меня создалось четкое впечатление, что с кулинарией хозяин Ацера все-таки не дружит. Ко всему прочему, его порция была так мала, что вряд ли могла насытить взрослого человека.
Во время трапезы Солус молча жевал свою серую склизкую кашу и о чем-то размышлял.
– София, у вас есть братья или сестры? – спросил он, когда я принялась за чай.
– Есть, – кивнула я. – И братья, и сестры. Много – целая толпа. Правда, они не родные, а двоюродные и троюродные.
– И вы со всеми поддерживаете отношения?
– Конечно. Мы часто созваниваемся и собираемся на семейных праздниках. А у вас есть какие-нибудь родственники, Эдуард?
Он покачал головой.
– Нет.