Да, это тебе не просто сотворённая Властью обманка: Живой Клон – заклинание гораздо более гибкое и сложное. Не зря ведь та девица из ателье «Мастер Скати и дети» его подходящим для изучения Младшими Магистрами назвала!
Малк ещё раз заставил иллюзорную Терри пересечь комнату, потом жестом облачил её в прозрачный пеньюар и… с хищной усмешкой заставил раствориться в воздухе. Если догнать уровень данной волшбы до пика, то Тилю подобного рода образы лучше будет не показывать. Как бы с живыми дамами не перепутал!
Успешное создание недоступных некогда чар хоть и приятно грело душу, однако Малк особо не радовался. Заклинание – это не более чем инструмент, и его наличие само по себе не делало сильнее. Да, несколько расширяло спектр доступных возможностей, но не более того. Чтобы приблизить к завершению «великий» план Малка по освобождению из цепких лап тайных служб, требовалось сделать ещё много всего такого, что в бытность студентом Андалорского Общества магов он счёл бы попросту невозможным.
Как вот, например… Мысль ещё не успела до конца сформироваться, как входная дверь внезапно открылась и внутрь ввалился Тиль. Однако если уходил он от Малка пусть усталым и самую малость раздражённым, то теперь выглядел откровенно нездоровым и испуганным. Как будто за время его отсутствия с ним случилось нечто такое, что серьёзно сказалось на самочувствии.
– Чего вернулся? – немного грубовато спросил Малк.
Ему казалось, что на сегодня их с Калакаром общение закончилось. И что-то менять в этом направлении он не собирался.
Однако Тиля его тон ни капли не смутил, и торгаш теперь уже точно испуганно спросил, массируя рукой висок:
– Слушай, Малк, а у твоей волшбы никаких вредных для мозгов последствий нет? Ты ведь не зря про галлюцинации спрашивал?
Вопрос был настолько неожиданным, что Малк аж поперхнулся.
– А тебе не кажется, что об этом несколько поздновато спрашивать? – фыркнул он, но потом заметил выражение лица Тиля и уже гораздо менее резко сказал: – Если ты не забыл, то в башке не я копался. Моё дело было якорь с твоего брюха убрать, остальное побоку. И видения меня интересовали только в том смысле, что боялся возвращения твоего «соседа»…
Калакара его ответ, очевидно, не удовлетворил. Он ещё больше нахмурился, потёр лицо и, не спрашивая, рухнул на привинченный к стене стул.
– Тогда не понимаю, что со мной происходит. После освобождения от влияния того менталиста у меня ни голова не болела, ни мысли не путались,